Тайванчик как клонированный Япончик

В американском суде узбек Алимжан Тохтахунов может пасть жертвой имиджа России

Александр Добровинский, адвокат

"В прошлом — катала"

Тайванчика, он же — Алимжан Тохтахунов, скоро повезут в США. Итальянцы выдали его Штатам по обвинению в подкупе олимпийских судей. И, конечно, это будет представлено как большая победа американского народа над узбекско-российскими захватчиками.

Адвокатское сообщество замерло в ожидании «золотого теленка». Потому что, с лёгкой руки журналистов, считается, что Тайванчик — очень богатый человек. По аналогии с Иваньковым, который нанял самых дорогих адвокатов в Нью-Йорке, все ждут больших денег.

Обывателю же вся эта история — до фонаря. Когда начнётся процесс, тогда у американцев и интерес появится, потому что газеты будут изобиловать страшилками про самого главного мафиози в мире, который торговал оружием, наркотиками, проститутками, убийца, вор, мошенник да ещё и слона в зоопарке изнасиловал. Уже делают намеки на то, что раз Тайванчик из Средней Азии, то, значит, и с бен Ладеном знаком.

На самом деле, если бы Тайванчик не попался на танцах на льду, его бы все равно арестовали в каком-нибудь районе Италии, например, за превышение скорости, чем он, без сомнения, подверг угрозе национальную безопасность США. Его попросту заказали. Поскольку уже очень давно американцам не подворачивался человек, чей имидж позволял бы устроить пафосный процесс над русской мафией.

Я задавал вопрос знающим американцам: «А что вам Тайванчик?». Ответы были похожи: «Работает система, против которой не попрешь и которая должна клонировать врагов, чтобы оправдывать собственное существование». И Тайванчик стал клонированным Япончиком. Вариант беспроигрышный — Тохтахунов процесс проиграет. Мастерство адвокатов проявится только в том, сколько лет они смогут отбить. Цена вопроса — от 5 до 25. Знающие люди уверяют, что после осуждения Тайванчик сможет себе что-то скостить на апелляции. Придираться не будут: им главное всем доказать, что Америка сильна.

А виноват во всем плохой пиар. И сам Тайванчик.

Главный вопрос: почему американцам удается то, что не могут сделать наши прокуроры? Тохтахунова экстрадировали в Штаты на не очень серьёзных основаниях, а всех, кого запрашивает Россия с такой же степенью аргументации, отдавать и не думают. Мы, конечно, — большая империя. Географически. Но реального давления на Европу оказать не можем. Способны лишь напомнить о том, что мы — «империя зла», на этот раз — криминального. А вот дядя Сэм, как известно, — главный борец с терроризмом и мафией в мире. Просто разные пиар-компании и разный имидж. Качество же рекламы главного отечественного бренда — Российской Федерации — весьма сомнительное.

Хотя бы потому, что боремся мы не с жуликами, а с теми людьми, которые западникам более понятны, чем наши коррумпированные суды и прокуратура. В глазах европейца Березовский — бизнесмен; Закаев — политик, который говорит о мире и ходит в костюме; Гусинский — медиамагнат. И при чем тут мафия? Иной наш министр со своими виллами и офшорами более похож на жулика, чем те, кого мы пытаемся заполучить.

Тайванчик — другое дело. Он человек не бедный, но при этом никогда не сможет доказать, что занимается бизнесом в западном понимании этого слова. Он в прошлом — катала, что моментально делает его подозрительным, плюс к тому ведёт сомнительный, с точки зрения европейца, образ жизни, и о нём ходят всякие слухи.

Американцы и европейцы могут себе позволить арестовать человека только на этих основаниях. Мало того: если потом подозреваемого во всех смертных грехах отпустят и он захочет стребовать материальную компенсацию американцы все равно выкрутятся. Они скажут: «Наши затраты были больше, потому что его образ жизни заставил нас тратить на него деньги».

Когда судили Япончика, то прокурор самый большой срок потребовал не за вымогательство и даже не за якобы фиктивный брак, в котором обвиняли Иванькова, а за его советское тюремное прошлое. Обвинитель тогда напустил такой криминальной жути о нашей стране, что обыватель-присяжный менял памперсы каждые пять минут. Чтобы отбить эти обвинения, пришлось представить суду список советских сидельцев, начиная с известного политика Щаранского и нобелевского лауреата Солженицына и заканчивая танцовщиком Нуриевым. Судья задумался, стукнул молоточком и сообщил, что советские проблемы американцев не волнуют. И 11 лет заключения были отбиты.

Но невозможно объяснить тамошнему присяжному, что в СССР все предприимчивые люди считались жуликами, что вся наша бизнес-элита мало чем отличается от Тайванчика. Все они — или бывшие квартирные маклеры, или спекулянты у «Березки», или валютчики, или перепродавцы театральных билетов. Но кто-то, даже сидевший больше, чем Тайванчик, тот же Смоленский например, стали банкирами и занимаются понятным бизнесом, а Тайванчик сохранил лишь основной капитал советского периода — умение пускать пыль в глаза и быть знакомым со всем человечеством.

Понты, может быть, конечно, и дороже денег, но только не в США. И желание казаться причастным ко всему, что происходит, включая криминальный мир, сыграло с Тохтахуновым злую шутку. Это в СССР Тайванчик мог козырнуть знакомством, например, с Япончиком, что позволило бы ему открыть какую-то нужную дверь. А если это знакомство будет доказано на предстоящем суде американским прокурором, то оно откроет ему дверь в ближайшую тюрьму. Даже фонетическая связь кличек — практически стопроцентное доказательство в глазах американских присяжных.

Задержали ведь в Женеве моего клиента только за то, что он поздоровался с Михайловым. Пришлось сообщить на суде, что в российской прессе публиковалась фотография Карлы дель Понте вместе с Ильюшенко, который на тот момент уже сидел, и на этом основании прокурора Швейцарии нужно немедленно арестовать. На швейцарцев подействовало. Не факт, что подействует на американцев.

А Тохтахунов действительно бравировал тем, что может все… И действительно, наверное, мог многое. Но вряд ли ему было подвластно олимпийское движение. Думается, что в его разговоре с фигуристкой Анисиной, которой он и обещал олимпийское «золото», было больше желания понравиться красивой женщине, нежели намерений предпринять хоть что-нибудь для исполнения опрометчиво сделанных преференций.

Абсурдность ситуации, правда, заключается в том, что, скорее всего, его всё-таки посадят. Прокурор будет бить как раз по имиджу Тайванчика, который он так долго создавал, и по имиджу его родины, который сложился сам по себе, живописуя российские криминальные страсти и спрашивая присяжных: «Вы хотите этого в Америке?».

Для адвокатов главное — развеять этот туман. Они, на мой взгляд, должны сконцентрироваться на богатстве и разнообразии русского языка. Сказав «я все сделаю для победы» Анисиной и Пейзера, Тайванчик мог иметь в виду, например, шумное биение в ладоши у телеэкрана.

Да и вообще, как известный донжуан Тохтахунов мог просто пообещать что-то Анисиной в надежде на известное продолжение, а сажать человека за то, что он обманул красивую женщину, — значит, упечь за решетку большую часть мужского населения земли.

На суде Тайванчик должен быть самим собой — обаятельным, вальяжным стареющим плейбоем, умеющим пускать пыль в глаза, и ни в коем случае не повторять ошибку Япончика-Иванькова, попытавшегося превратить процесс в политический. Япончик два месяца писал своё заключительное слово и извел на это шесть тетрадей, пытаясь убедить присяжных в мировом заговоре спецслужб. А присяжным было удивительно: что это за сговор такой, кто такой ФСБ и почему он вместе с ЦРУ жаждет крови этого ухоженного человека в золотых очках.

Подобное могло бы помочь годах в 70-х, когда весь мир прятался под диван от аббревиатуры «КеДжиБи». Сейчас у России имидж иной, и Тайванчик стал его жертвой. Хотя бы потому, что мы никогда никого не защищаем, особенно если не боимся, что этот кто-то про всех все расскажет.