"Известия" выполнили "работу над ошибками"

"Ахмед, они не сдаются!" — "Уничтожить!" "Известия" нашли в Чечне новых свидетелей по делу Закаева

Вадим Речкалов, Грозный — Урус-Мартан

Кто такой Ахмед Закаев на самом деле?

Датское правосудие на днях (до 5-6 декабря) должно решить, выдавать ли России эмиссара чеченского сепаратистского правительства Масхадова по имени Ахмед Закаев, задержанного около месяца назад по требованию Москвы, обвиняющей его в военных преступлениях в Чечне. Датчане, судя по всему, задумались глубоко. То не нравится перевод документов, оперативно присланных Генпрокуратурой России. То гложут сомнения по поводу юридической состоятельности обвинений. То кажутся "недостаточными" свидетельские показания. Мол, а действительно ли на Закаеве кровь — русских ли солдат, чеченских ли мирных, но несогласных с сепаратистами жителей? А если кровь — то где, как говорится, справка с места убийства за подписью двух свидетелей и печатью международной правозащитной организации? Все эти раздумья проходят под рассуждения датской прессы, суть которых независимо от количества слов и жанра публикаций сводится к одному: не надо бы выдавать этим "русским варварам" чеченского "борца за свободу". Если бы по таким же меркам судили-рядили прочих военных преступников, то, к примеру, Гаагскому трибуналу по бывшей Югославии было бы сегодня нечем заниматься, палестинским террористам из ФАТХ и "Хамас" надо было бы дать Нобелевскую премию мира, а от Саддама Хусейна, как минимум, надо бы отстать всему мировому сообществу, особенно США.

Ну а пока датчане думают, выдавать ли им столь интеллигентного, по-европейски одетого (в Дании), импозантного мужчину "в лапы" российского правосудия, "Известия" отправились по "местам боевой славы" Закаева. И нашли свидетелей его "подвигов". Не всем, правда, удалось выжить после встречи с ним...

...На незнакомых людей профессиональный артист Ахмед Закаев (он играл в грозненском театре) производит хорошее впечатление. Природное обаяние и умение вести себя на публике явно выделяют этого человека в колоритной компании его соратников — Бараева, Басаева, Гелаева, Дудаева, Масхадова, Радуева, Удугова, Яндарбиева. Но на знающих Закаева хорошо его обаяние уже не действует...

Декабрь 1995 года. Урус-Мартан

С 14 по 28 декабря 1995 года банды Ахмеда Закаева и Руслана Гелаева захватили 6 административных зданий райцентра Урус-Мартан (администрацию, интернат, школу № 1, райпо, редакцию, Исламский институт). 16 декабря у входа в Исламский институт членами банды Закаева был убит Адлан Аюбов. Это было не что иное, как карательная операция. Как говорят в Европе — "этническая чистка". Одни чеченцы "чистили" других. Командовали карательными действиями два человека — Закаев и Гелаев.

Вот что рассказывает Бувади Султанович Закиев, житель Урус-Мартана, в то время командир взвода в чеченском ОМОНе (все имена в статье подлинные, герои материала даже не боялись говорить под диктофон):

— Гелаевцы блокировали райцентр по периметру, внутри посёлка заправлял Закаев. Я с 4 бойцами и своими родственниками занял оборону в своём доме на Каланчакской, 33. Мы перегородили улицу бетонными блоками, построили дзот, взяли под прицел штаб Закаева, расположившийся в райпо. Закаев держал у себя около 50 заложников. Я перекрикивался с ним через улицу. "Если пустишь хоть каплю крови (заложников. — "Известия"), я тебя пристрелю", — сказал я Закаеву. Он отвечал, что его задача — удерживать здание, а если мы будем мешать, он применит оружие. В то время ещё не было принято среди чеченцев стрелять друг в друга. Закаевцы нарушили этот порядок одними из первых. Мирные жители гурьбой направились к Исламскому институту, они требовали, чтобы боевики отпустили заложников и убрались из села. Мы могли слышать переговоры бандитов по рации. Рядовые боевики не знали, что им делать с напирающей толпой. Закаев отвечал: удерживайте здание любой ценой. Когда толпа подошла вплотную к институту, кто-то из боевиков дал очередь по людям.

Рассказывает Абдула Аюбов, средний сын Адлана Аюбова, погибшего 16 декабря 1995 года:

— Боевики захватили Урус-Мартан сразу после выборов (парламентских. — "Известия"), они были возмущены тем, что вообще прошли выборы. Глава района Юсуп Эльмурзаев обратился к жителям по телевизору, попросил всех собраться и без оружия прийти в центр, чтобы по-хорошему попросить боевиков покинуть село. Мой отец вышел одним из первых. Он никогда не воевал ни на чьей стороне. Оружия при нём не было, даже ножа. Первая пуля попала ему в живот, вторая — в грудь, прошла точно через паспорт. После ранения он прожил ещё трое суток. Отец сказал, что его убил молоденький парень в джинсовой куртке, который стоял на лестнице прямо у входа. На голове парня была чёрная лыжная шапочка. Сразу после смерти отца мы обратились в районную прокуратуру, отдали туда заявление и простреленный отцовский паспорт. С концами. Вы первый, кто расспрашивает нас об этом. Я даже удивлен...

Рассказывает Бувади Закиев:

— Аюбова убил человек Закаева, сам Закаев в тот момент находился в этом же здании. Спустя две недели боевики ушли, мы хотели напасть на них, разоружить, но глава района Эльмурзаев принял решение отпустить их с миром, чтобы избежать кровопролития. Примерно через полгода Юсупа Эльмурзаева боевики расстреляли по дороге на работу вместе с четырьмя охранниками.

Март 1996 года. Грозный. Заводской район. Черноречье

6 марта 1996 года банда Закаева численностью до 400 человек захватила часть Заводского района Грозного. Рассказывает Бувади Закиев:

— 5 марта я со своим взводом по приказу командира ОМОНа (чеченского, не федерального. — "Известия") Али Вараева взял под охрану одно из зданий в микрорайоне Черноречье. Утром 6 марта нас окружили боевики. По (нашей) машине был открыт шквальный огонь. Я чудом остался в живых. Мы открыли ответный огонь. В отряде Закаева оказалось много моих земляков из Урус-Мартана. Узнав, что дом обороняю я, многие из них отказались его штурмовать. В атаку пошли какие-то непонятные рыжие черти в масках. ...Боевики предложили переговоры. К нам пришел один из них с радиостанцией, я послал на ту сторону Усмана, своего бойца, фамилии не помню. Усман вернулся бледный. "Бувади, нас приказали расстрелять", — доложил он. "Кто приказал?" — "Ахмед Закаев". В это время боевик, который находился у нас, связался со своими по рации:

— Что с ними делать, они не хотят сдаваться, — сказал он.

— Уничтожить! — был ответ.

Я спросил, с кем это он переговаривался. Он ответил: с Закаевым. Тогда я пошел на переговоры сам. Мы с Закаевым спустились в подвал, он пригласил меня к столу...

— Мы захватили Грозный и собираемся сражаться до конца. Бери своих бойцов и вставай рядом с нами, — сказал мне Закаев.

Я ответил так:

— Вы сегодня пришли, поубивали милиционеров, а завтра уйдете. И кто будет защищать мирных жителей?

— Мы не уйдем, — сказал Закаев.

Мы с Закаевым вышли на воздух, во дворе стояла милицейская машина, изрешеченная пулями. Голубой уазик сочился кровью. В кабине лежал труп милиционера.

— Что же ты делаешь, Ахмед? — сказал я. — Ведь это чеченская кровь.

— То, что человек говорит на чеченском, ещё не значит, что он чеченец, — ответил Закаев.

Во двор въехал ещё один милицейский уазик желтого цвета с синей мигалкой на крыше. Из кабины выскочил боевик и направился к Закаеву с докладом.

— У ментов отобрали, — похвастался он. — Эти козлы бежать бросились, одного мы догнали и пристрелили, а второй ушел.

Закаев бросил короткий взгляд на машину.

— Молодцы! — похвалил он. — Хороший трофей.

Август 96-го. Грозный. Железнодорожный вокзал

6 августа 1996 года банды Басаева, Гелаева, Мовсаева и Закаева напали на железнодорожный вокзал Грозного, охраняемый сотрудниками линейного отдела внутренних дел (ЛОВД). Рассказывает Хамид Адаев, в то время майор милиции, старший оперуполномоченный отдела по борьбе с преступными посягательствами на железнодорожные грузы. Он руководил тогда обороной вокзала.

— Утром 6 августа на нас напали как в кино: с трёх сторон, под зеленым флагом. Перед приступом обработали нас из гранатометов, кругом все горело. На четвертые сутки мы услышали в эфире брань Басаева, он ругал штурмующих. "Вы, — кричал, — не можете выбить каких-то вшивых ментов. Я вас всех заменю". И тогда в Черноречье прибыл Ахмед Закаев со своей группой, предложил переговоры. Мы с Закаевым должны были встретиться посередине нейтральной полосы. Я прошел свои 45 метров из 90, Закаев нет. Потом слышу, орет из локомотивного депо, иди, мол, сюда. В депо Закаев сказал мне, что в городе (Грозном. — Прим. "Известий") уже захвачены все отделы внутренних дел, а их сотрудники арестованы, только наш вокзал не сдается. Так что помощи ждать неоткуда. Ещё Закаев сказал, что к вокзалу уже движутся два танка и пожарные машины, под завязку заправленные бензином вместо воды. И если мы немедленно не сдадимся, нас сожгут живьем. На вокзале нас было человек 180. 60 из ЛОВД и 120 из полка патрульно-постовой службы. Я ответил Закаеву, что пока ношу штаны, я снять их с себя никому не позволю. Хотите нас выбить с вокзала — выбивайте. На том и разошлись. И вот на четвертые сутки к штурму подключилась группа Закаева, человек 40. Они с Гелаевым нас и добивали. Закаевцев легко было отличить по аккуратной экипировке, повязкам на лицах и какой-то неуместной лощености. На седьмые сутки, когда боеприпасы и продукты подходили к концу, мы контратаковали, вырвались из окружения и ушли в сторону аэропорта "Северный". За неделю боев мы потеряли троих, ещё 29 были ранены.

Рассказывает Лейла Тарамова, в то время начальник дирекции по обслуживанию пассажиров Грозненского отделения Северо-Кавказской железной дороги:

— Рано утром 6 августа меня разбудил звонок военного коменданта Грозного из Ханкалы. Он сказал, что город захватили боевики, поэтому все поезда отменяются. Я выглянула в окно: действительно, повсюду бородачи, станция кишела боевиками. Они едва успевали вывозить то, что находили в вагонах. Чуть не перестреляли друг друга. А ребята, которые заняли оборону на вокзале, их совсем не боялись. Я помогала милиционерам как могла... Мы с сестрой переодевались в старух и ходили за водой для милиционеров. Ребята выстояли. На четвертые сутки на территории вокзала объявился Закаев со своей бандой. Что он делал? Да то же, что и его люди, — людей убивал в упор. Трое закаевцев пришли ко мне в дом, кричали по рации:

— Ахмед! Ахмед! Мунэп! Мунэп! ("неверная" по-чеченски. — Прим. "Известий") Что с ней делать?

— Уничтожить! — отвечала им рация.

Хорошо, что моя сестра заранее взяла у милиционеров автомат, шуганула их с порога... По указу Масхадова меня потом уволили с работы, как активную участницу боевых действий на стороне федералов...

С февраля 1995 по ноябрь 1996 года Ахмед Закаев командовал так называемым "Юго-Западным фронтом", протяженность которого (от Атагов до Ачхой-Мартана) — 38 километров, а вглубь — до самой границы с Грузией. На пике своей карьеры (с марта по октябрь 1996 года) Закаев командовал 2000 человек. В настоящее время в Чечне более или менее активно действуют две банды, главари которых начинали воевать под началом Закаева. Это бывший начальник Заводского РОВД Грозного (в период правления Масхадова) Иса Мунаев (около сотни штыков) и нынешний "командующий Юго-Западным фронтом" Доку Умаров (около тысячи штыков), оба скрываются в горной части южной Чечни, курсируя между Шатойским, Шаройским и Итум-Калинским районами.