Для пиара приперлись журналисточки из Москвы, а для увеселения публики пригласили 15-летних русских девок из глухой провинции

Cлабые галлюцинации

Владик Монро

Принц Катара с подружкой. И я.

Я знал галлюциноз не понаслышке. Поддавшись однажды всем телом этому божественному состоянию, я сжег квартиру Березовского на Поварской стоимостью в миллион долларов. Пребывая в слабых галлюцинациях, сквозь ряды светских раутов продирался, окруженный вместо тусовщиков лешими да кикиморами воспаленного воображения.

Бесконечный галлюциноз прервала женитьба на земной женщине. И реальность сразу околдовала меня своей целомудренной притягательностью. Первое путешествие уже не по фракталам, а по тверди случилось этим летом в Сан-Тропе. Мои серые клеточки, не привыкшие к полноценной разгрузке, обмякли, мой внутренний ЧеГевара умер и я оказался в раю. Реальность этой потусторонней жизни обескуражила меня, как несчастную героиню Николь Кидман в триллере «Други»...

В августе сего года одна моя подруга — парижская галеристка Илона Орел, которая замужем за одним из членов совета директоров нефтяной компании «ЮКОС», за Бернаром Лозе, пригласила меня на свой день рождения в Сан-Тропе, на виллу. Вилла — очень крутая, как в кино «Олигарх». И принадлежит вилла мужу Илоны — Бернарду. Сам Бернард — француз. По-русски он не говорит, но очень любит петь русские песни. Среди их друзей, мелькавших на вилле, материализовались абсолютные архангелы: художники Пьер и Жиль, магнатша Ивана Трямы, дива Аманда Лир и прочие мифологические существа.

Илона — красавица. Они взяли нас с женой на полный пансион и как лица кавказской национальности покупали все, на что падал мой жадный взгляд. Чувствовалось, что ребятам некуда девать деньги, и они страдают от этого.

На дне рождения Илоны собралась блестящая публика. Мрачные олигархи из Москвы, все эти «потанины», короче, Прохоров, Мамут, Лисовский, Абрамович и прочий молодняк. Для пиара приперлись журналисточки из Москвы, жадно ласкавшие взором «лучшего жениха России» Михаила Прохорова. А для увеселения публики пригласили в качестве дам 15-летних русских девок из глухой провинции, которые рязанским манером предлагали себя олигархам: «А чаво вы тут усе делаете?» Их как мартышек оптом привез с собой директор модельного агентства, толстый и мерзкий сутенер. Не буду называть его фамилию, её и так с придыхательным «господин Л» уже пропечатали в своих газетах журналисточки, которым не повезло иметь длинные ноги, как у рязанских девчушек. Малолетки таращили глаза, вызывающе ползали по диванам, желая, видимо, демонстрировать товар лицом, и всё время удивлялись.

Но их быстро слили, потому что девки были слишком уж гунявые.

Завезли вместо них Никиту Михалкова, который козлетоном пел «Мохнатый шмель» и матерные частушки на заказ. Никита был с компанией олигарха, который занимается переработкой вторичного алюминия — с... Кстати, Никита был без своей жены Татьяны и без дочерей. В первый день развлекались на всю катушку. Пел цыганский хор. Бегали медведи. Ксюше Собчак, которая была с очередным женихом с очередной труднопроизносимой фамилией Шустерович, лили на перси шампанское за 100 евро — бутылка...

Я и Ульяна Цейтлина. Выглядит на 17 лет.

На следующий день нас всех пригласили на яхту... Ульяна Цейтлина, которая сейчас ходит в невестах у «вторичного алюминия», она играла роль хозяйки. Красавица. Питерская модель, которая ещё в 80-х годах уехала в Австралию. Где жила с одним южнокорейским авторитетом, а потом вернулась. Выглядит она на 17 и всем говорит, что она студентка и учится с Ксюшей на одном курсе.

Все изрядно матерились. Обсуждали, кто что купил. Потанин как раз купил особняк в Сан-Тропе. Я, не желая отстать от звёздного уровня реальных небожителей, постоянно трансформировался то в Бриджит Бордо, то в Тинтина, то в персидскую принцессу. Приходилось таскать с собой целый гардероб прозрачных тряпок и, исчезая на десять минут, являться каждый раз новым и свежим, как цветок. Будучи «персиянкой», на одном из приемов я жутко напугал подружку наследного принца Катарра, которая приняла незнакомку в чадре за законную супругу наследника.

На следующий день Прохоров, который руководит «Норильским никелем», устраивал «Кавиар-пати» — вечеринка «Черной икры». Икру там жрали ложками и тарелками, запивали водкой. И там опять была компания мрачных олигархов. Абрамович тоже там был. И Вадим Бойко, который баллотировался в губернаторы Сочи, но неудачно. У него сейчас какая-то консалтинговая фирма «Бета-консалт».

Переезжая с вечеринки на вечеринку, наш гид Илона показывала роскошные владения наших знаменитых соотечественников, например, виллу Chateau de La Garocupe в Кап-д’Антибе Березовского, стоимостью $200 млн., с прекрасным видом на лазурный берег. В отеле «Дукап» мы встретили Березовского с каким-то мужиком. Березовский был грустен и даже на дам не реагировал. Кончилось детство золотое. По соседству спокойно и незаметно проводил лето в своём доме в Кап-Фера православный банкир Сергей Пугачёв.

Лазурный берег в августе был филиалом Рублево-Успенского шоссе, где праздновалась победа над цивилизацией. Самые шикарные яхты были зафрахтованы русскими, грозно напоминавшими о былой мощи российского флота, и русские чудили как могли.

Специально приглашенные развлекалы пытались развеять их скуку. Наоми Кэмпбэлл развлекала публику у «вторичного алюминия». Игорь Верник был с Ксюшиным очередным женихом с фамилией на Ш.

Звон успешно отмытых чужих монет сотрясал мою хрупкую голову и пытался заставить меня, номенклатурного выкормыша, поверить в новую галлюцинацию. Но заботливые руки моих искушенных французских друзей развели эти химеры, мне купили билет на самолёт, и я вновь окунулся в московские будни, подальше от приватизированного российскими предпринимателями рая.