ОЛМА-Пресс затеяла "имиджевый" проект: потемкинскую деревню

Мамона съела художника. Издательский бизнес и литература в системном кризисе

Лев Пирогов

Стенд "ОЛМА-Пресс" на предыдущей книжной ярмарке: апофеоз пиаромании (НГ,27.06)

Недоброй памяти 14 июня, в хмурый день Бельгийского Преткновения, Борис Кузьминский собрал нас, чтобы сообщить неприятное. Но сначала — флэшбэк.

Чуть больше года в передовых головах зрела мысль, что "кризис литературы" — это кризис экономический. Мол, большие издательства, у которых налажена система сбыта, издают книжки про кактусы, а маленькие издательства просто не имеют сил донести нашу замечательную литературу до нашего замечательного читателя. Но, мол, достаточно соединить экономическую мощь первых с опытом и вкусом последних, как общество тут же утонет в новых Пушкиных, Гоголях и, простите за такую фамильярность, Толстых.

Доказывать этот тезис взялся Борис Кузьминский, критик, переводчик и журналист, на авторитете которого была воздвигнута серия современной русской прозы при издательстве "ОЛМА-Пресс". Серию назвали "Оригинал", мобилизовав два значения слова: "настоящая" литература, которая "подлежит копированию". В планах Бориса было продавать каждую книгу тиражом не менее 50 тысяч экземпляров. Общественность удивлялась: "А кого вы собираетесь издавать? Ведь у нас кризис!.. Писателей всего на одну руку: Акунин, Сорокин, Пелевин и, простите за фамильярность, Толстая?.." Кузьминский лишь загадочно улыбался.

Дальше было так. Книги стали выходить с устрашающей регулярностью — раз в месяц, и каждая становилась событием. Сначала на серию работал "кредит доверия", потом её репутация стала выходить на самоокупаемость: "Голем" Андрея Левкина, "Избранник" Павла Мейлахса, "Фабрикантша" Натальи Смирновой — все это было неплохо, серия обретала лицо. Но через год Кузьминский вдруг возопил. И случилось это в недобрый День Преткновения, да.

Собрав журналистов прямо в помещении издательства, пред лучистые очи менеджера по пиару, Кузьминский заявил, что его (и наши) прекраснодушные ожидания не оправдались. У прекрасной маркизы все плохо. Никакая "литература" никакую "Олму" не интересует, серия нужна издательству "для отмыва репутации", и качество издаваемой под маркой "Оригинала" литературы, безусловно, будет снижаться.

Рентабельность серии издателям не нужна, поскольку они согласны на неё тратиться, как на "имиджевую рекламу". Но целевая аудитория такой рекламы весьма ограничена: кого в самом деле интересуют проблемы издательств — не читателей же… так, кучку экспертов. В результате книжки "Оригинала" выходят мизерными тиражами. А гонорары писателей впрямую зависят от этих тиражей, и забирать у них рукописи за три копейки Кузьминский не считает возможным.

В то же время бывший менеджер по маркетингу (уволенный из издательства при обстоятельствах, близких к загадочным) утверждает, что динамика продаж книжек "Оригинала" позволяла прогнозировать значительный коммерческий успех серии. Например, половина существующего пятитысячного тиража (независимо от наименования книги) расходилась в Москве и Санкт-Петербурге в первую неделю продаж. Остальное "вливалось" в торговую сеть и бесследно там растворялось. Когда в областной магазин "отгружается" по два экземпляра книги, невозможно судить о её успехе.

Почему по два экземпляра? А потому, что оптовики в первую очередь интересуются тиражом предлагаемого им издания. Если сто, триста тысяч, значит, ходкий товар. Если пять, значит, фуфло, ботаника, будет пылиться. Но такой "непродажный" тираж назначает сам же издатель, которому невыгодно издавать "серьезную" литературу тиражами больше пяти тысяч. Дело в том, что в практике крупных издательств, таких, как "ОЛМА-Пресс", книга считается "проданной" не тогда, когда за неё получены деньги, а когда она "влита в сеть", то есть поступила к оптовикам. Переучивать же оптовиков с Марининой и Бушкова на какую-то там "прозу" — невыгодно, надо быстрей делать деньги. [...]

Юлия Рахеева

[...] [Кузьминский:]"Результатами выпуска серии я недоволен. Впору говорить о фиаско". [...] "Я устал быть "потемкинской деревней" для этого издательства".[...] серию завели для того, чтобы "отмыть имидж", а потому её неожиданный успех оказался никому по большому счету не нужен. В издательстве существует своя распространительская сеть. [...] этой сети, гораздо ведь выгоднее отгрузить 300 тысяч Акунина, нежели объяснять, чем хорош непривычный товар. Самую большую, по мнению Кузьминского, удачу серии — книгу Павла Мейлахса "Избранник" — позиционировали как "нового Пелевина, но для 30-летних"! Как говорится, "где имение, а где наводнение"... Кстати, после мартовских успешных продаж тиражи книг серии срезали до 3 тысяч. [...] магазинчики вроде ОГИ, Ad Marginem и другие охотно брали бы книги серии "Оригинал" на реализацию, но ОЛМА-ПРЕСС требует, чтобы там же продавали и их основной ассортимент: Бушкова, энциклопедии и какую-нибудь Кама-Сутру.[...]