Церетели кинули как последнего лоха

"И искусство его — говно. А политика его — нечестная и лицемерная."

Лохотрон как объективный эстетический критерий

Алексей Медведев

Церетели и Ястржембский

[...]В какой-то момент ты сталкиваешься с тем, что это самое собственное суждение, в строгом доказательстве которого ты не нуждаешься, ибо чувствуешь его истинность кожей и тем, что под ней, как бы повисает в воздухе (как пузырь с текстом над головой у персонажа комикса), встретившись с недоумением и непониманием людей, которые думают и чувствуют иначе, чем ты. И речь идёт не о каких-то действительно субъективных вещах -- кому нравится Пушкин, кому Мандельштам, кому оранжевый цвет, кому зеленый, кому Фриц Ланг, кому Хичкок, кому арбуз, кому свиной хрящик. Нет, речь идёт о том, что внутри какого-либо художественного явления ты ясно видишь фальшь, неправду, подмену, нечестное упрощение художественных задач -- и говоришь об этом. А потом убеждаешься в том, что есть масса людей, которые фальши этой не замечают. И почему, собственно, ты решил, что ты прав, а они нет.

Проще говоря, [...] мне показалось, что нет в моем распоряжении никаких средств, аргументов и логических ходов, чтобы доказать, что Зураб Церетели -- плохой художник (хотя, казалось бы, чего тут доказывать). А раз нет, так нечего и огород городить. Церетели уже успешно закидал эстетически безграмотную политическую элиту своими колумбами, петрами, бальзаками. Подкованную художественную элиту он купил с потрохами, прослыв ценителем (и щедрым покупателем!) современного искусства -- гениальный PR-ход! Ну и где после этого ваши эстетические критерии? В каком суде вы их предъявите?

Слава богу, один объективный критерий всё-таки нашелся. И помог мне в этом сам Зураб Церетели. А теперь извините за долгую цитату. «Американский биографический институт назвал «человеком года» президента Российской академии художеств, известного скульптора Зураба Церетели. <...> столь почётный титул американский биографический институт присвоил небольшому числу избранников. Среди них по праву оказался представитель России Зураб Церетели. <...> Подтверждением присвоенного титула стал впечатляющий документ, полученный Зурабом Церетели. На заключенном в рамку пергаменте изысканного голубого цвета каллиграфическим почерком выведено имя художника, присужденное ему звание «человека-2001 года» с перечислением главных достижений. <...> Стоит напомнить, что именно Церетели первым от России выступил с предложением увековечить память жертв американской трагедии 11 сентября. Кстати, в связи с последствиями этих событий международная почта смогла доставить в Москву важный документ, предназначенный З. Церетели, с некоторым опозданием. Однако возможность такой задержки была особо оговорена сопутствующим уведомлением».

Вот эту пошлую белиберду, слово в слово, передал на прошлой неделе ИТАР-ТАСС. А на следующий день этот материал вышел в некоторых центральных газетах (что называется, «с репутацией»), где, между прочим, работают и получают неплохие деньги квалифицированные художественные обозреватели, ценители прекрасного и мои добрые знакомые.

Если вы ещё не догадались, в чем тут дело, поясню. Зураб Церетели попался на удочку западных лохотронщиков. Парочка мазуриков оптом закупает пергамент изысканного голубого цвета, регистрирует фирму и называет её как-нибудь поторжественнее. Ну, скажем, «Американский биографический институт». Или «Кембриджский центр биографических исследований». Или «Всемирная ассоциация собаководов». А потом вооружается справочником «Кто есть кто» и начинает по списку рассылать письма о том, что вам, мол, присвоен титул «человека года», и стоит вам перевести на наш счёт жалкую сотню баксов, как мы тут же пришлем вам сертификат в рамочке из ценных пород дерева или, как вариант, биографический справочник с золотым обрезом, в котором ваше имя будет набрано аршинными буквами на первой странице. А что? Все законно! Кто сказал, что «человек года» обязательно должен быть один? Хотим -- и присуждаем всем подряд. Моя мама, известный учёный, регулярно получает такие письма и столь же регулярно (после моих разъяснений) их выбрасывает. Зураб Церетели не выбросил.

Проведите самостоятельный эксперимент: наберите в какой-нибудь интернетовской искалке запрос American biographical institute. Должен вас разочаровать: никакого официального сайта этой конторы вы не обнаружите. Зато программа выдаст вам ворох ссылок на биографии лохов, купившихся на эту аферу и вставивших торжественный титул в своё резюме. Думаете, не наберется в мире тысяч десять лохов (даже среди людей известных)? Наберется, конечно. А это, на минуточку, миллион долларов на счету «биографического института».

История совсем из другой области. Одно время шумной известностью пользовался политик, в прошлом правозащитник, недвусмысленно претендовавший на роль совести нации или, по крайней мере, интеллигенции в самые позорные для этой нации (интеллигенции) годы. Так уж получилось, что спад, если не сказать крах его политической карьеры совпал по времени с одним характерным эпизодом: деятель пал жертвой лохотрона, но не «биографического», а нашего, родного, уличного. Проиграл несколько штук баксов то ли в наперстки, то ли в тараканьи бега. После чего, нимало не смутившись, поведал журналистам о том, как играл, как расплачивался, как денег не хватило, и он повез лохотронщиков домой, чтобы выдать недостающую сумму из припрятанных между страницами книг сбережений (про книги это я вообще-то сам придумал, но почему-то кажется, что угадал). Только что не заявил, что лохотрон -- это часть масштабного заговора коммунистов против правозащитного движения. После всей этой истории лично у меня остатки доверия к этому человеку испарились окончательно. [В августе 1998 близ станции метро "Текстильщики" экс-уполномоченный президента по правам человека Сергей Ковалев был кинут на две тысячи долларов и 1300 рублей- прим. Компромат.Ру]

К чему я, собственно, все это рассказываю? Разве не может честный, достойный, талантливый человек попасться в лапы лохотронщикам? Конечно, может. Только вот к журналистам или в ИТАР-ТАСС он после этого вряд ли пойдет. Сразу поймет, что лоханулся, зальется краской нервного стыда и, скорее всего, даже от близких позор свой утаит, не говоря уже о средствах массовой информации. Но если уж он обманываться рад -- делает это с удовольствием, с шумом, видя в этом очередную акцию в кампании по рекламе самого себя, то велика вероятность того, что нет у него интуиции ни человеческой, ни художественной, ни политической. Нет у него как раз той «способности различать», которая не только для критики нужна. И искусство его -- говно. А политика его -- нечестная и лицемерная. Вот такой получается объективный критерий.