Яшина тюря

С президентом и истинным владельцем "Сибура" Яковом Голдовским договорились. Теперь он должен уйти

Екатерина Дранкина, Мария Татевосова

Арест 9 января трёх руководителей "Сибура" Якова Голдовского, Вячеслава Шеремета и Евгения Кощица был событием и предсказуемым и неожиданным одновременно. Предсказуемым — исходя из всей разудалой истории создания холдинга. Неожиданной — поскольку перед Новым годом как раз было ощущение, что все между собой мирно договорятся. В действительности, однако, договоренность оказалась, что называется, односторонней. "Газпром" с "Сибуром" договорился. "Сибур" же выразил полную готовность к компромиссу и... подобно небезызвестному коту Ваське, продолжил трапезу. После чего партнёр по переговорам тоже озверел и совершил давно назревшее действие по отлучению прожорливого визави от полюбившегося корма.

Может сложиться впечатление, что действие это запоздалое. Четыре года бесконтрольного управления газпромовской "дочкой" привели к тому, что крупнейшим собственником компании сейчас является отнюдь не "Газпром", а собственной персоной президент "Сибура" Яков Голдовский. Тем не менее общая канва событий даёт основания верить, что в итоге ситуация изменится и "Газпром" вновь станет владельцем "Сибура".

Начало

Собственно, заслуга создания холдинга принадлежит не Голдовскому. До 1997 года Яков Голдовский вообще с трудом мог себе представить, что когда-нибудь свяжет свою жизнь с нефтехимией. Он занимался традиционным для того времени бизнесом. Торговал. Придумывал аферы (так, в прессе муссировалась история о том, как он продал "Роснефти" несуществующую партию "черного золота"). Владел модным рестораном. А обзаведясь нужными связями, пошел на повышение.

В 1997 году Голдовский был назначен главой газпромовской компании "Газсибконтракт". "Газпром" дал Голдовскому кредит в 120 млн долларов и велел взять под контроль компанию "Сибур". Последняя была создана двумя годами ранее, когда правительственным указом из "Роснефти" изъяли компанию "Сибнефтегазпереработка" (СНГП), включающую в себя девять ГПЗ, и присоединили к ней ОАО "НИПИгазпереработка" и ОАО "Сорбент" (катализаторы для нефтепереработки и цеолиты). Голдовскому предстояло перевести все эти предприятия на единую акцию. Этим он и занялся.

В процессе консолидации новоиспеченному нефтехимику пришлось преодолевать нешуточное сопротивление. Например, тогдашний директор Сургутского ГПЗ Александр Рязанов категорически отказался от обмена акций. В планы Рязанова входила продажа ГПЗ компании "Сургутнефтегаз", с которой у завода была налажена технологическая и дружественная связь. Однако Голдовского, судя по всему, облекли не только финансовой властью. Во всяком случае, Рязанова, готовящегося отбыть в деловую поездку за границу, задержали в Шереметьево и по обвинению в незаконном вывозе валюты препроводили в КПЗ. Через некоторое время выпустили, и он мирно написал заявление об уходе с занимаемого поста.

Таким образом, с поставленной задачей Голдовский справлялся успешно. Однако то ли по собственному почину, то ли задача была именно так и сформулирована (скорее всего), но консолидация активов происходила вовсе не в пользу "Газпрома". Даже после того, как летом 2000 года "Газпром" стал главным акционером "Сибура", приобретя 50,6% его акций. Активы и скапливались не на "Сибуре". Например, в результате перехода СНГП на единую акцию доля "Сибура" в этой компании сократилась с 38 до 20%. Однако у заводов появились другие акционеры — некие офшорные фирмы, ведущие с "Сибуром" консолидированную политику.

Творцы

В течение следующих трёх лет выстроилась схема функционирования гигантского нефтехимического холдинга. По разным направлениям нефтехимии холдинг стал контролировать от 30 до 70% выпускаемой в стране продукции. В производстве была задействована практически вся нефтехимия России (см. карту). При этом аффилированные с Голдовским компании контролировали акции многих из этих предприятий (например, акции всех ГПЗ, трёх шинных заводов, нескольких заводов по производству каучука, удобрений и химволокна).

Судить о рентабельности холдинга сложно. Официальная отчетность "Сибура", составленная по российским стандартам, внятного ответа на вопрос не даёт. Известно, что ежегодно "Сибур" реализует продукции более чем на 1 млрд долларов. Тем не менее руководство "Газпрома" жаловалось на то, что, судя по предоставленной "дочкой" отчетности, рентабельность производства стремится к нулю. С одной стороны, это могло быть похоже на правду, поскольку компания тратила гигантские средства на приобретение новых активов.

А с другой стороны, производство не могло не быть рентабельным. Потому что, во-первых, на свои приобретения "Сибур" тратил деньги "Газпрома" — сейчас он должен "Газпрому" около 1 млрд долларов. Во-вторых, "Сибур" использовал дешевое сырье: компания не знала горя, покупая по фиксированной низкой цене попутный газ у нефтяников. В-третьих, "Сибур" задействовал авторитет "Газпрома" для скупки задешево газпромовских должников (которых в химической отрасли тьма). И добивался успеха. Наконец, "Сибур" ориентировался в своей деятельности на дорогую продукцию высокого передела (например, в каучуковом направлении он доходил до шин, в направлении пластмасс, по ещё не реализованным замыслам, — до современных полиэтиленовых бутылок и труб). Технологически система была выстроена очень грамотно. А вот с юридическим оформлением активов дело обстояло несколько хуже. Впервые и частично этот факт вскрылся, когда летом прошлого года Министерство по антимонопольной политике, зарегистрировавшее выкупленную "Газпромом" допэмиссию акций "Сибура", потребовало, чтобы "Сибур" продал часть своих акций нефтяным компаниям. Нефтяники, рассмотрев предложение "Сибура", единогласно от покупки отказались. По свидетельству наших источников в нефтяных кругах, самым ценным из активов, формально стоящих за акциями "Сибура", был ещё не построенный завод по производству пластиковых бутылок. Из более чем восьмидесяти заводов, входящих в структуру холдинга, "Сибур" — формально! — почти ничем не владел.

Едва ли вся эта конструкция была собственным изобретением Голдовского. Это был продукт его совместного творчества с газпромовским "заказчиком". Кураторами схемы в "Газпроме" являлись вице-президенты Александр Пушкин и Вячеслав Шеремет. Однако страдать за всех, похоже, придётся одному Голдовскому.


Лучше быть нужным, чем свободным
То, что с "Сибуром" будут разбираться, и разбираться серьёзно, было понятно сразу же после прихода в "Газпром" Алексея Миллера. Задача перед ним стояла четкая: вернуть активы. И провести показательные процессы по возврату так, чтобы другим впредь неповадно было. Голдовскому это было тоже понятно. Однако, имея в кармане сильные козыри в виде запутанной системы офшоров, в которых "Газпрому" все равно без него не разобраться, он шел на бой с открытым забралом.

Первой провокацией против нового руководства "Газпрома" стал выпуск облигаций "Сибура". Ценные бумаги на 2 млрд рублей "Сибур" начал размещать в конце июня прошлого года, то есть сразу же после незначения Алексея Миллера. При этом "Сибур" не мог не знать, что самостоятельно погасить облигации он не сможет, а если "Газпром" начнёт против него враждебные действия, то рынок моментально потребует погашения облигаций. Таким образом, Голдовский полагал, что своими вызывающими действиями он застраховался сразу и от "разборок" по поводу истории создания "Сибура", и от финансовых проблем: новый начальник, поставленный возвращать "дочки" в "Газпром", вряд ли начнёт с банкротства одной из них.

Эту пилюлю "Газпром" проглотил. В декабре, когда вопрос об активах "Сибура" встал во весь рост и облигации обвалились, "Газпром" их погасил.

Более того. К концу прошлого года вообще стало складываться впечатление, что "разбор полета" "Сибура" пройдёт без лишнего шума. После ноябрьского совета директоров "Газпрома", когда первый заместитель председателя правления Пётр Родионов и Яков Голдовский в запале посылали друг друга в отставку, Миллер фактически встал на сторону Голдовского. В отставку ушел Родионов. Менеджеры "Газпрома" выступили с заявлениями о том, что график погашения долгов "Сибура" согласован и стороны претензий друг к другу не имеют. Претензии стороны, конечно, имели — однако скандал никому не был нужен.

Но тут Голдовский пошел на очередную провокацию. Дело в том, что ещё в мае 2001 года акционеры "Сибура" одобрили проведение третьей эмиссии акций компании на общую сумму 700 млн долларов. "Газпрому" объяснили, что сохранить контроль он может только в случае выкупа этой эмиссии (что, впрочем, тоже неправда — "Сибур" опять затаил фигу в кармане, выпустив одновременно с предлагаемыми "Газпрому" обыкновенными акциями значительное количество привилегированных, которые в случае необходимости могли бы быть конвертированы в обыкновенные, и тогда контроль "Газпрома" был бы размыт).

В декабре стороны достигли джентльменского соглашения. "Сибур" согласился войти в трудное положение "Газпрома". Газовому монополисту сейчас предстоят большие траты. Ему нужно срочно выкупать "Пургаз", ушедший в своё время с благословения все того же Александра Пушкина по цене двухкомнатной квартиры в дружественную компанию "Итера". И поэтому "Сибур" не будет торопить "Газпром" с выкупом допэмиссии, а наоборот, поможет родителю материально. "Сибуру" было предложено начать учиться жить на свои и возвращать долги. Так, была поставлена под сомнение необходимость владения полной производственной цепочкой начиная с ГПЗ. Часть ГПЗ решили продать. И начали с самого крупного, Сургутского, его по-прежнему жаждал купить "Сургутнефтегаз". Компания "Сибур-Тюмень", владелец этого завода, должна была продать актив, а деньги вернуть "Газпрому" в счёт погашения части долга.

"Сибур" почти все так и сделал. ГПЗ продал. Но деньги не вернул. А начал на них скупать собственную допэмиссию. "Средства от продажи Сургутского ГПЗ принадлежат ‘Сибур-Тюмени’", — прокомментировал происходящее один из руководителей "Сибура". И тут "Газпром" не выдержал.

Зуб за зуб

Вопрос о том, кто именно подвел под монастырь Голдовского, остается открытым. "Газпром" по случаю ареста своих обидчиков выпустил пресс-релиз, из которого следовало, что виновником отсидки столь достойных людей является служба экономической безопасности "Газпрома", которая уже два месяца исправно "стучит" в прокуратуру о происходящем в дочерней компании. Хотя даже после ареста трёх директоров "Сибура" руководство "Газпрома" утверждало, что претензий, дескать, к подследственным не имеет, все вопросы с их долгами решены, а что там творит прокуратура — вопросы к ней.

Судя по всему, главным инициатором ареста был действительно не "Газпром". Свои решения Алексей Миллер согласовывает с президентской администрацией, точнее, с заместителем её главы и председателем совета директоров "Газпрома" Дмитрием Медведевым. Можно предположить, что именно оттуда и была дана установка на казенный дом для расхитителей.

В этой же связке можно рассматривать недавнее газпромовское назначение на место ушедшего Пушкина нового вице-президента. Им стал... давний недруг Голдовского, вышибленный последним из директоров Сургутского ГПЗ, Александр Рязанов. После своей отставки Рязанов два года прожил в Америке. Потом вернулся, стал депутатом Госдумы (как человек неглупый, от фракции "Единство"). Память у него, очевидно, оказалась хорошей. Поэтому, как только появилась возможность усилить в "Газпроме" антиголдовские настроения, он сделал это. И отлились Голдовскому слезы Рязанова. Рязанов ранее сообщал, что "’Газпром’ следит, чтобы деньги, полученные от продажи ГПЗ, пошли на погашение долгов перед материнской компанией". Судя по всему, Генпрокуратуре удалось довести отслеживание этого вопроса до логического конца: по просочившейся в прессу информации, в ходе отсидки своих руководителей компании, дружественные Голдовскому и бывшим топ-менеджерам "Газпрома", начали расторгать сделки по выкупу допэмиссии "Сибура".

Ой, дожмут...

Несмотря на кажущуюся тупиковость ситуации, "Сибур" скорее всего дожмут. Владимир Путин, будучи в Новом Уренгое, сказал со всей категоричностью, что сохранить нефтехимическую промышленность для России необходимо. А стало быть, необходимо, во-первых, сохранить "Сибур" (только с его появлением полудохлая российская нефтехимия стала вставать на ноги), а во-вторых, сохранить связку "Сибур"-"Газпром" (поскольку без этой связки "Сибур" с его затратами нежизнеспособен). И судя по решительности, с которой новое руководство "Газпрома" взялось исполнять указания президента, они будут исполнены.

Новейшая российская история знает уже достаточно примеров, когда для неугодных или провинившихся предпринимателей находили достаточные аргументы, чтобы изменить их позицию или убрать с дороги. Нет былых активов у Бориса Березовского, Владимира Гусинского, Анатолия Быкова. Не будет активов и у Якова Голдовского. Скорее всего, после выхода Голдовского на свободу внеочередное собрание акционеров "Сибура", отмененное из-за его ареста, состоится. На нём вопрос об отставке Голдовского будет решен положительно, и не исключено, что его место займет обиженный когда-то Рязанов.

История "Сибура" оказалась крайне поучительна для следующих мишеней "Газпрома". Так, компания "Итера", ранее уверенно шедшая по пути увода и перепрятывания бывших газпромовских активов, на прошлой неделе слезно заверяла общественность, что вернет "Газпрому" "Пургаз". И даже продлила срок опциона по обратному выкупу "Пургаза" по дешевой цене, чтобы дать возможность уставшему воину собраться с силами.

Как создавался "Сибур"

Алексей Макаркин

"Сибур" (полное название — "Сибирско-Уральская нефтегазохимическая компания") был основан постановлением правительства РФ от 7 марта 1995 года. Первоначально он контролировал по 38% акций ОАО "Сибнефтегазпереработка" (объединяет девять газоперерабатывающих заводов) и Пермского ГПЗ. В том же 1995 году в состав "Сибура" вошли АО "Сорбент" из Нижнего Новгорода и АО "НИПИгазопереработка".

В 1997 году была разрешена приватизация "Сибура", в которой ключевую роль играл "Газпром". Летом 1998 года на приватизационном аукционе ООО "Бонус-Инвест" купило 20,22% акций "Сибура". Было неофициально объявлено, что эта коммерческая структура близка к "Газпрому", однако большинство паев в ней принадлежало четырем малоизвестным физическим лицам.

В декабре 1998 года аукцион по продаже 50% минус 1 акция выиграло ЗАО "Газонефтехимическая компания", которое получило в Газпромбанке кредит в 120 млн долларов под залог приобретаемых акций. Председатель совета директоров — бизнесмен Яков Голдовский, учреждена двумя офшорами из Лихтенштейна. Один из них — "Вест-ист-ко" — был соучредителем другой фирмы Голдовского, "Кедр-Центр", ещё в первой половине 90-х годов. Другой — "Джи-эн-си" — расположен по тому же адресу, что и первый. В 1999 году Голдовский официально возглавил "Сибур" и привёл в него свою команду.

Личность Голдовского весьма примечательна. Родился в 1962 году в Кривом Роге, молодость провел в Ташкенте, где учился в институте, но высшего образования так и не получил. Работал слесарем, в конце 80-х годов ушел в бизнес, руководил советско-панамским СП "Колумб", которое, по данным СМИ, контролировалось другим выходцем из Ташкента — Михаилом Черным. Уставными задачами СП были "заготовка и переработка кишок, шкур крупного рогатого скота, свиных, овечьих и других сельскохозяйственных животных" и "консервация желчного камня и желчи".

Затем Голдовский руководил несколькими фирмами, в том числе занимавшимися торговлей нефтепродуктами. Оппоненты спустя несколько лет обвинят его в махинациях, нанесших ущерб "Роснефти", но эти истории так и не стали предметом судебного разбирательства. В 1996 году Голдовский становится заместителем гендиректора корпорации "Росконтракт", основанной на базе бывшего Госснаба.

Газовыми вопросами Голдовский занялся вплотную лишь в 1997 году (год, когда началась подготовка к приватизации "Сибура"). Ранее в сфере его влияния находилась лишь упомянутая выше Газонефтехимическая компания, основанная в 1994 году и представлявшая собой типичную посредническую структуру. В 1997 году Голдовский становится руководителем только что созданного ОАО "Газсибконтракт", основанного "Газпромом" (51%), Газонефтехимической компанией (45%) и "Росконтрактом" (4%). Именно через "Газсибконтракт" шла координация процесса приобретения акций "Сибура". В настоящее время "Газсибконтракт" является трейдером на рынке попутного газа, пользующимся особым расположением "Газпрома" (по крайней мере, по состоянию на 2001 год).

По данным СМИ, основную связующую роль между "Газпромом" и Голдовским первоначально играл заместитель Рема Вяхирева Александр Пушкин, который настоял на выделении кредита в 120 млн долларов именно Газонефтехимической компании. Затем на ключевые позиции в газоперерабатывающей "дочке" "Газпрома" вышел первый заместитель Вяхирева Вячеслав Шеремет, фигура ещё более влиятельная и относительно независимая даже от главы "Газпрома". В 2000 году Шеремет официально возглавил совет директоров "Сибура".

После того как Голдовский вначале фактически, а затем и юридически возглавил "Сибур", начались два одновременных процесса. Первый был связан с установлением полного и реального контроля над дочерними компаниями, что встретило негативное отношение ряда руководителей "дочек", которые теряли свои позиции.

Впрочем, как оказалось позднее, понятие "контроля" над дочерними компаниями вовсе не означало, что "Сибур" получит в них контрольные пакеты. Речь шла о контроле со стороны Голдовского и его окружения, что в конечном счёте и привело к бурным событиям 7-9 января 2002 года.

Второй процесс можно назвать экспансией. "Сибур" начал активно скупать "смежные" предприятия. За короткий срок он становится акционером ряда крупных структур. В первую очередь необходимо отметить Омский, Ярославский и Волжский шинные заводы (всего более 50% производства шин в России). Затем венгерские химические компании Borsodchem (контрольный пакет) и TVK (менее 50%). И наконец, большое количество других предприятий в различных регионах страны: "Сибур-Нефтехим" (Нижегородская область), "Уралоргсинтез" (Пермская область), "Воронежсинтезкаучук", Волжский азотно-кислородный завод, ОАО "Капролактам", ОАО "Азот" из Кемерово, Новокуйбышевская нефтехимическая кампания и "Тольятти-каучук" (входят в состав ЗАО "Сибур-Самара") и др. Структуры "Сибура" теперь функционируют во всех регионах страны, где развита химическая промышленность, исключая Татарстан. В планах руководства "Сибура" было продолжение экспансии: в Чехию и Сербию.

Активизировались и контакты "Сибура" с так называемой семейной группой. Так, МДМ-банк предоставил ему в 2000 году кредиты на общую сумму 50 млн долларов (впрочем, по сравнению с "газпромовскими" они не столь велики). МДМ-банк, кроме того, оказывал "Сибуру" помощь в покупке Borsodchem. Летом 2001 года "Сибур" стал владельцем убыточного банка КОПФ, которым ранее руководил Александр Мамут. В апреле 2001 года "Сибур" заключил соглашение с "Сибирским алюминием", став его стратегическим партнёром и поставщиком продукции для автомобильных предприятий Олега Дерипаски.

Разумеется, столь активная экспансия требовала солидных финансовых вливаний. По оценке сотрудничавшего с "Сибуром" финансового эксперта Георгия Елисеева, только венгерские приобретения обошлись компании в 400 млн долларов. Соответственно, росли долги. "Газпрому" "Сибур" оказался должен 827 млн долларов, ЮКОСу — 100 млн. Кстати, вексель "Сибура" на эту сумму, который ЮКОС предъявил к погашению, был авалирован "Газпромом", то есть переведен на него (обязательство, по данным СМИ, подписал Шеремет). Есть и другие долги (в том числе и упомянутому выше МДМ-банку) — общая задолженность компании, таким образом, превысила 1 млрд долларов.

Что касается владельцев "Сибура", то они со временем менялись. В 2000 году контрольный пакет акций (50,67%) оказался у "Газпрома" (это произошло путем сокращения числа акций, принадлежащих Газонефтехимической компании и "Бонус-Инвесту"). Данная процедура носила плановый характер, так как была предусмотрена ещё в ходе приватизации "Сибура". Самое интересное началось потом.