© "Московский комсомолец", 18.01.2001

"За губернатора! За "Сибнефть!"

— под такими лозунгами идёт в Омской области борьба с оккупантами

Александр Хинштейн

Перед самым Новым годом жители Оконешниковского района Омской области перекрыли тракторами федеральную трассу М-51: дорогу, соединяющую Омск с Новосибирском. (Против чего они бастовали — скажу чуть ниже.)

Об этом событии газеты не дали ни строчки. Молчали и телеканалы. Собкоры центральных изданий не хотели, наверное, ссориться с местной властью, а в самом Омске независимых журналистов почти уже не осталось; они вымирают как класс. Последний оппозиционный губернатору Полежаеву телеканал СТВ-3 закрыли ещё в прошлом году. С тех пор же как уехал в Москву главный губернаторский противник, городской голова Рощупкин, владычество Полежаева стало в области поистине безраздельным...

К своему стыду, о перекрытой дороге я узнал лишь постфактум. Получается, заварил кашу, а потом в кусты; ведь в том, что случилось, есть немалая доля и моей вины. Все началось именно с публикации в “МК”...

“Они же меня потом растопчут... Не простят”, — в его голосе не было смятения или страха. Геннадий Руль скорее размышлял вслух...

В Омскую область я приехал год назад: писать об экспансии “Сибнефти”. Вассалы Березовского и Абрамовича чувствовали себя в регионе абсолютными хозяевами. Они скупали по дешевке рентабельные предприятия, ставили на ключевые посты своих людей.

Ещё немного — и вся область оказалась бы в руках олигархов. От них и только от них зависела бы жизнь людей: ведь под пятой “Сибнефти” лежало уже большинство жизнеобеспечивающих, важнейших заводов, хозяйств. А аппетиты росли с каждым днём, благо губернатор Полежаев, словно золотая рыбка, готов был выполнить любое пожелание олигархов.

Но однажды одно из хозяйств, на которое “Сибнефть” положила глаз, не захотело отдаваться...

Директор АО “Золотая нива” (в девичестве — совхоз “Золотонивский”) Геннадий Руль — из обрусевших немцев. Он по-немецки основателен, педантичен, может, потому и хозяйство его одно из лучших в области.
Почти на сотню километров тянутся “золотонивские” поля. В ангаре стоят новенькие, ещё в смазке, трактора: таких ни у кого больше нет, выписывали из-за границы. Своя мельница, колбасный и молочный заводики, четыре торговые точки в Омске. И главное достояние — завод по производству рапсового масла.

Этот завод Руль строил 15 лет. В советские времена рапсовое масло было не в почете: считалось почему-то, что оно приводит к импотенции. А Руль, ещё в 80-е, съездил по обмену опытом в Польшу, побывал на тамошних заводах и “заболел”. В Европе рапсовое масло стоит огромных денег: в нём нет холестерина.

За разрешением на строительство Руль дошел до Политбюро. Потом, уже в российские времена, в поисках валюты пробился в правительство. И добился-таки. Завод построили.

Но тут, учуяв запах денег, появилась “Сибнефть”...

Руль долго не хотел рассказывать, как приезжали к нему из сельхозуправления области, как прессовал его вице-губернатор Береткин, требовал, чтобы уступил он “Сибнефти” акции “Золотой нивы”. Как на шикарном джипе заявился в район вице-президент “Сибнефти” Потапов: умасливал, угрожал.

Руль не то чтобы боялся откровенничать, нет, просто с немецкой разумностью объяснял, что потом не будет ему в области жизни. Задавят. Отомстят.

“Бросьте, — уговаривал я. — Ничего они с вами не сделают”.
Руль грустно усмехался в ответ. Но на интервью все же согласился. Только вздохнул:

“Не хочу я уезжать из России. Все родные давно уже в Германии, а я не хочу. Столько сил в этот колхоз вложил...”

Рассказ директора Руля я привёл в газетной статье — она вышла в апреле 2000-го. И этого ему не простили...

Апрельский номер “МК” со статьей о “Сибнефти” до омичей не дошел. Большинство тиража исчезло в неизвестном направлении: улетучилось то ли на почте, то ли по дороге в газетные киоски.

Впрочем, кому надо статью прочли, тем более что несколько местных газет незамедлительно её перепечатали.

Прогноз Руля начал сбываться очень скоро. В “Золотую ниву” зачастили проверка за проверкой. Здесь побывали все кто только мог: налоговая полиция, налоговая инспекция, ОБЭП, СЭС. Своих задач проверяющие не скрывали: если враг не сдается, его уничтожают.

Благополучное, прибыльное хозяйство решено было банкротить. От отчаяния Руль пошел на выборы — выдвинулся в главы Оконешниковского района.

По наивности ему казалось, что это единственный способ спасти “Золотую ниву” от гибели. И выборы бы он наверняка выиграл — по опросам, Руль уверенно опережал своих соперников — с одним только “но”: если бы жил не в России, а на своей исторической родине, в Германии...

Чего только не делали его противники. Впервые за много лет в богом забытый Оконешниковский район приехал губернатор Полежаев — агитировать против Руля. Говорил, что Руль прибрал к рукам “Золотую ниву”, стал единоличным хозяином. Руль подал в суд. Выиграл. Однако районная газета опровержения так и не дала.

На борьбу с Рулем была мобилизована вся власть — снизу доверху. Крестьян запугивали, уговаривали (особой популярностью у глав сельских администраций пользовался термин “оккупант”). Срывали встречи с избирателями.

Все впустую. Чем злее шла травля, тем сильнее росла популярность Руля. И власть решилась на крайнее: в день выборов, 24 декабря, областной избирком снял кандидатуру Руля. Якобы за подкуп избирателей...

Вот уже много лет поля и зерноток “Золотой нивы” охраняет районная милиция. В обмен хозяйство расплачивается бензином и сельхозпродукцией. А ещё каждый год всем сотрудникам ОВД и пенсионерам отдела вручают к Дню милиции подарки — это прописано отдельной строкой в договоре между “Золотой нивой” и РОВД. Именно эти-то подарки и поставили кандидату в вину.

Напрасно потрясал договором Руль. Напрасно объяснял, что подарки — это совсем не подарки, а плата за работу, и не его вина, что День милиции приходится на 10 ноября; это никого не волновало.

Руль бросился в суд. Он не знал, что из области пришло уже указание не принимать его заявления... Тогда-то возмущенные крестьяне и выгнали на трассу трактора. Они надеялись хоть как-то привлечь внимание к сановному беспределу. Было это 29 декабря.

Уже на другой день, 30-го, зачинщики “бунта” предстали перед судом. Заявление Руля не рассмотрено в суде до сих пор...

В Омской области закон один — губернатор Полежаев. И горе тому, кто осмелится встать на его пути: уничтожат, растопчут, сотрут в порошок.

В день, когда был снят с выборов Геннадий Руль, в другом районе, Тарском, тоже выбирали власть: депутатов горсобрания. Был там и свой “Руль” — гендиректор ЗАО “Запсибагропром” Александр Листратов.
Листратов в районе — человек популярный: руководитель крупнейшего в Таре хозяйства. Как и Руль, неудобный, неуживчивый: станет депутатом — головной боли потом не оберешься. Листратова просили по-хорошему: снимись с выборов.

Не послушал. Выходит, нечего теперь обижаться...

Голосование шло уже полным ходом, когда в дверь Листратову постучали: “Откройте, милиция”.

На пороге стояли люди с автоматами.

“Сейчас будем проводить у вас обыск”.

Листратов возмутился. “По какому праву?! Я кандидат в депутаты, лицо неприкосновенное”.

“Не волнуйтесь, — успокоили его. — Это пустая формальность”. Дескать, пару месяцев назад Листратов был свидетелем дорожной аварии, и один из пострадавших написал заявление, будто у него украли паспорт. Паспорт решено было искать в доме кандидата.

Дальше все развивалось по классическому сценарию. Один милиционер (как потом оказалось, специально присланный из области) спустился в подпол и сразу же вылез с торжествующей улыбкой наружу: в руках у него был сверток... с гранатой.

Другой метнулся в сени и тоже вернулся “с уловом”: с завернутыми в газету патронами.

Слава богу, Листратов вовремя сообразил. На глазах у понятых он развернул газету — патроны были... тёплыми. Это в 15-градусный-то мороз! Но если бы патроны действительно лежали в сенях, они были бы ледяными. Вывод напрашивался сам собой: их положили туда только что...

В наручниках кандидата увезли в милицию. И тут же по району пополз умело раздуваемый кем-то слух: Листратов арестован...

Через трое суток прокуратура выпустит Листратова на свободу. Никакого обвинения ему не предъявят, подписку о невыезде не отберут. Но будет уже поздно: выборы пройдут. Листратов проиграет... четыре голоса.

Позиция прокуроров понятна: мараться они не хотят, ведь ни об обыске, ни об аресте избирательную комиссию, как того требует закон, никто не информировал. Не сообщили о случившемся и в Государственную Думу, хотя Листратов — помощник депутата, и милиция обязана была по закону это сделать.

Впрочем, как я уже сказал, закон в Омской области один — губернатор Полежаев. И “Сибнефть”...

Директору Рулю есть куда уезжать: родственники по-прежнему зовут его в Германию, но он все ещё сопротивляется, правда, теперь все слабее и слабее.

А куда ехать Листратову? Куда ехать остальным людям, вся беда которых заключается только в том, что родились и живут они в Омской области? Да только ли в Омской? Разве беспредел губернаторов — явление исключительно омское?

Подчинённые Полежаева именуют Руля оккупантом. Правильно: это ведь оккупанты приезжают в самые отсталые колхозы, где не плодородит земля и люди не хотят работать. Это оккупанты подымают хозяйства, превращая их из убыточных в прибыльные.

И если следовать этой логике, местные газеты, выходит, не врут: губернатор Полежаев и руководство “Сибнефти” — действительно патриоты и защитники Родины.

Просто, что такое Родина — каждый понимает по-своему, это ещё Аркадий Гайдар писал...

Прошу считать мою статью официальным обращением в Генеральную прокуратуру России и к полпреду президента по Сибирскому федеральному округу Л.Драчевскому.