Как прятали деньги в Швейцарии — 2

Верхушка “баксберга”. Сначала счетов было много и их было трудно контролировать

Министерство юстиции США и прокуратура Швейцарии ведут слаженную работу против коррупции в Казахстане. Похоже, их скоординированные усилия за несколько месяцев дали больший эффект, чем старания президента Назарбаева и всех его силовых министров за многие годы. Обнаружены тайные счета, через которые прошли 115 миллионов долларов. Разумеется, это лишь верхушка “баксберга” – счета, контролируемые лишь одним из доверенных лиц Назарбаева, его американским советником Джеймсом Гиффеном. Таких доверенных людей было несколько, а счетов были иногда десятки, а иногда и сотни.

История казахстанских банковских счетов за границей пережила как минимум три этапа. На первом (1990-1993 гг.) доверенными людьми Назарбаева и его семейного казначея Сыздыка Абишева были открыты сотни счетов в банках Швейцарии, Австрии, Франции, Люксембурга, ФРГ, Великобритании.

Механизм “отвода” валютных ресурсов был примерно одним и тем же. В иностранном банке покупалась оффшорная компания. Иногда с директором, иногда без, иногда – старая, со своей кредитной историей и с остатком денег на счёте. Покупателем могло быть физическое лицо либо юридическое – фонд, аффилированная фирма. Тут же в банке оформлялся документ о выгодополучателе – человеке, которому полагается вся прибыль этой компании и все средства в случае её продажи.

Президент Назарбаев не фигурировал в официальных документах купли-продажи. Однако его имя появлялось при оформлении документа-завещания. Покупатель компании, владелец счета указывал, что в случае, если с ним что-либо произойдет, все средства достаются Республике Казахстан в лице её президента. Завещание оставалось в банке, копия передавалась самому Назарбаеву. Таким образом обеспечивались гарантии для истинного владельца финансовых ресурсов. “Кинуть папу” и тайно переписать завещание никто даже не пытался, разговор с таким ловкачом был бы короткий.

Счета пополнялись из разных источников. Важнейшими были средства от экспорта казахстанского сырья (свою долю перечисляли назначаемые министром внешнеэкономических связей предприятия-спецэкспортеры и государственные внешнеторговые компании) и от зарубежных кредитов. Именно поэтому правоохранительным органам Казахстана так мучительно трудно найти ответственных за исчезнувшие кредиты в сумме около 2 миллиардов долларов.

У некоторых наиболее заметных персон была своя специализация. Средства, которые оседали на зарубежных счетах от экспорта нефти, контролировали Нурлан Балгимбаев и Джеймс Гиффен. Булат Утемуратов (ныне – советник Назарбаева) контролировал финансовые потоки из торговых домов Казахстана за рубежом. Над всем этим стоял и держал все нити в руках Сыздык Абишев.

Система была в целом неэффективной по причине своей крайней раздробленности и громоздкости. Рачительно управлять таким количеством компаний, счетов предельно ограниченному кругу лиц было сложно. Сложно было проконтролировать, не отщипывают ли кусок за куском формальные владельцы счетов, не крутят ли они эти деньги в своих интересах, а если отщипывают – то справедлива ли подобная плата за их услуги и не страдают ли при этом интересы “папы”.

Второй исторический период – эпоха концентрации зарубежных капиталов – настал лишь в 1994 году, когда Казахстан окончательно расстался с рублевой зоной, ввел в обращение тенге и таким образом обрел полный экономический суверенитет и финансовую независимость от Москвы. Руководство Казахстана с некоторым облегчением удостоверилось, что ему не придётся держать перед кем-либо отчет о своей бурной финансовой деятельности в первые годы независимости. Пришло время навести порядок в финансовых делах за границей. За дело взялся неутомимый Сыздык Абишев. Количество банковских счетов сократилось до нескольких десятков, круг знающих о них лиц предельно сузился.

Назначение осенью 1994 года нового премьер-министра – А. Кажегельдина не поколебало позиций Абишева. Формально он возглавлял управление делами Кабинета Министров. Президенту это было удобно: на такой должности Абишев мог не только справляться со своими основными казначейскими обязанностями, но и “присматривать” за Кажегельдиным. Однако премьер оказался не промах. Чувствуя, что бюджет недополучает миллионы долларов от экспорта, Кажегельдин подставил Абишева под обстрел российской прессы. В начале 1995 года в газете “Известия” появился материал “Оман и обман”, в котором прозрачно намекалось на то, что Абишев коррумпирован скандально известным голландским бизнесменом Джоном Дойссом. Опровержений по поводу этого материала не последовало.

Назарбаев был вынужден перевести своего финансового координатора на менее заметную должность. В течение месяца со дня публикации Абишев был откомандирован во Франкфурт-на-Майне в качестве генерального консула. Впрочем, в этой роли он тоже не терял времени, в германских банках у семьи имелись свои вклады. В конце 1995 года, переждав резонанс от скандальной публикации в “Известиях”, президент вновь вызвал Абишева в Алма-Ату и назначил управляющим делами своей администрации. В этом заключалась традиционная кадровая тактика Назарбаева: когда скандалы касались доверенных лиц, он на время уводил их из поля общественного внимания, а затем возвращал обратно.

Позже он поступил аналогичным образом со своим многолетним помощником Нуртаем Абыкаевым, который оказался замешан в скандале с продажей военных самолётов Северной Корее. Абыкаева сняли с должности, несколько месяцев он прозябал в безвестности, а затем был назначен заместителем министра иностранных дел – должность, чрезвычайно удобная для активных зарубежных поездок, в том числе и с финансовой миссией.

Возвращение Абишева было связано не в последнюю очередь с усилением позиций Кажегельдина, который задавал слишком много вопросов и контролировал весь процесс приватизации. Вопросы касались исчезнувших кредитных ресурсов, по которым Казахстан был вынужден с крупными штрафными санкциями расплачиваться в 1994-1995 году, по ряду кредитов был допущен дефолт. Возникали вопросы и по долгам приватизируемых предприятий – речь шла о суммах в сотни миллионов долларов. Куда девалась валютная выручка от экспортных поставок металлургических гигантов? На этот вопрос никто не мог ответить.

Кроме того, экономисты из правительства анализировали статистические данные – финансовые отчеты промышленных компаний и статистику транспортных перевозок. Цифры не сходились. Выяснилось, что металлургические компании вывозят значительно больше, чем указывают в отчетности, занижают прибыль. В 1997 году это привело к крупному скандалу с совладельцем металлургических предприятий – британской компанией “Транс Уорлд Груп”. Власти Казахстана вытеснили компанию из проектов. Однако практика искажения отчетности и “оседания” части валютных ресурсов за рубежом осталась – правда, теперь исключительно в пользу семьи.

1997 год оказался трудным. Летом случилась странная история с Сыздыком Абишевым. Он вдруг потерял речь, хотя вроде бы сохранил память. Официально говорили, что это микроинсульт. Люди, хорошо знающие Абишева, утверждали, что он отличался отменным здоровьем, а его недомогание могло быть спровоцировано извне. Абишева долго лечили в Турции и в Москве, всюду его надежно охраняли, посещения его родных и друзей жестко ограничивалось или запрещалось.

Летом 1998 года Сыздыка Жуматаевича не стало. Тут же в кулуарах стали циркулировать слухи о том, что вместе с Абишевым ушли в небытие и тайны многочисленных зарубежных счетов. Как потом выяснилось, эти слухи были запущены с ведома и даже по инициативе Нурсултана Назарбаева. На самом деле он имел всю информацию о счетах и уход из жизни главного казначея требовали большой организационно-финансовой работы по их переоформлению

Ответственными за этот горячий участок стали Нуртай Абыкаев и Булат Утемуратов. Последний работал послом Казахстана в Швейцарии, хотя имел к дипломатии столь же отдаленное отношение, как и к экономике. Несколько месяцев они путешествовали по Западной Европе. Австрия, Швейцария, Люксембург, Лихтенштейн, Германия, Великобритания... Все активы были проинвентаризированы, часть переписана на новых владельцев.