© "Коммерсант-Власть", 04.07.2000, Фото Ytro.ru

"Я не советую Бородину ехать в Швейцарию"

"Случай с Бородиным особенный. Сегодня он занимает ещё более высокий пост, чем вчера. Есть ощущение, что у российской стороны нет желания заниматься расследованием дел о коррупции среди государственных чиновников высокого ранга"

«Власти» стали известны новые подробности расследуемого швейцарской прокуратурой дела об отмывании денег, предназначенных для крупных кремлевских функционеров. Корреспондент «Власти» Владимир Мироненко побеседовал с прокурором Женевы Бернаром Бертосса.

Напомним, что дело было возбуждено осенью 1998 года на основании заявления в швейцарскую прокуратуру уроженца СССР Филиппа Туровера. Туровер сотрудничал с швейцарским филиалом Вапсо del Gottardo, и ему якобы стало известно об открытых в этом банке счетах Бориса Ельцина, его жены. и дочерей, а также бывшего управделами президента Павла Бородина. Согласно версии следствия, деньги на эти счета переводили руководители компаний гМабетекс» и «Мерката» Беджет Паколли и Виктор Столпов-ских в благодарность за выгодный подряд на реставрацию Кремля. На прошлой неделе швейцарский следователь Даниэль Дево предъявил Паколли обвинение в отмывании денег. Аналогичное расследование проводит и Генпрокура-тура России. Но пока следователь Руслан Тамаев заявляет, что фактов коррупции в президентском окружении не обнаружил.

— Какой срок грозит Паколли и другим обвиняемым по делу?

— Паколли — три года за отмывание денег, остальным — до пяти лет за участие в преступной организации.

— Как следователь Дево сформулировал официальное обвинение?

— «Группа людей, сформированная с целью получения незаконного преимущества по контрактам, заключенным с Россией». По швейцарскому законодательству такая группа является преступной.

— В прессе прошла информация, что в августе заканчивается срок расследования по делу «Мабетекса» и «Мер-каты».

— Это не совсем так. Дела по отмыванию денег расследуются пять лет плюс, если необходимо, ещё два с половиной года. Проблема в том, что срок исчисляется со дня совершения преступления, а не с даты заведения уголовного дела. У нас есть финансовые документы фирм «Мабе-текс» и «Мерката», которые свидетельствуют о переводе денег со счета на счёт. Например, Бородину. Организаторы этой аферы смоделировали довольно сложную схему, где взятки переводились на счета, открытые на других юридических или физических лиц. Чтобы полностью восстановить путь следования денег, нужна помощь правоохранительных органов других стран.

— И тут начинаются проблемы?

— Во всем мире с этим проблемы. Но случай с Бородиным особенный. Сегодня он занимает ещё более высокий пост, чем вчера (госсекретаря Союза Белоруссии и России.— „Ъ"). Есть ощущение, что у российской стороны нет желания заниматься расследованием дел о коррупции среди государственных чиновников высокого ранга. И поэтому я не уверен, что можно полностью ей доверять. Простой пример. Когда мы послали запрос по делу Сергея Михайлова, то российская прокуратура ответила, что не знает этого человека.

— Но Михайлов был оправдан и даже требует через суд возмещения морального ущерба в 800 тыс. швейцарских франков...

— Это его право. И суд решит этот вопрос довольно скоро. Мы же хотим, чтобы наши законы распространялись на всех, а не только на мелких жуликов. И чтобы у членов преступных групп не создавалось ощущения, что незаконно нажитые капиталы находятся в Швейцарии в полной безопасности. Хочу надеяться, что сейчас страна утратила имидж всемирного сейфа для «серых» и «черных» денег. Кстати, недавнее принятие Швейцарией законов о борьбе с отмыванием денег не сказалось отрицательно на финансах страны. Скорее, наоборот.

В России же пока только Скуратов предпринимал какие-то действия в этом направлении, но его убрали. Почему, меня не касается. Хочет ли Путин бороться с коррупцией, может ли он это делать? Я надеюсь. Прежде всего это в интересах народа России.

— Сколько денег было отмыто через «Мабетекс» и «Меркату»?

— Примерно $65 млн. Но это не рекорд. По делу BoNY было отмыто S9 млрд.

— Сейчас в России модно говорить о заказных уголовных делах. Вы испытываете какое-либо давление?

— Нет. Но должен признать, что такие дела не всем доставляют удовольствие. Иногда нас критикуют в Швейцарии: дескать, займитесь лучше делами кантона Женева, чем международными скандалами. Я считаю такую критику необоснованной. Мы занимаемся расследованием только тех преступлений, которые были совершены в Швейцарии.

— Может ли Паколли быть арестован до суда?

— Только если будут основания опасаться, что он скроется от правосудия, займется уничтожением доказательств или будет совершен рецидив преступления. Пока такого риска нет.

— У Бородина дипломатический паспорт международной организации. Вы считаете его арест возможным?

— Лучше ему не знать, что я думаю по этому поводу. Но если бы я был его адвокатом, то не советовал бы ему ехать в Швейцарию.