В Штатах играл в шахматы на деньги и экономил на бензине, пользуясь машиной вскладчину
Тихий и положительный Семен Кукес
В Штатах играл в шахматы на деньги и экономил на бензине, пользуясь машиной вскладчину
Для кого я Семен Григорьевич, а для кого — Саймон Грегори |
29 июля 1999 г., "Российская газета" Интервью президента "Тюменской нефтяной компании" Семена Кукеса: "В нефтяной державе жить, да бензина не иметь?!"
В своём интервью г-н Кукес рассуждает о неэкономности россиян: "взгляните. что что происходит по утрам в Москве да и вдругих городах. У нас норма — один человек в машине. Что это значит? Что цена бензина ещё не заставила нас думать о том. как его экономить. Что она значительно ниже. чем может платить потребитель".
Г-н Кукес вспоминает, что когда он жил в Америке, ему приходилось делить автомобиль со своими техником и инженером. "Через день я выезжал из дома на работу, забирал одного, второго, а потом их развозил, хотя это было очень неудобно...".
"СКВАЖИНА" предлагает поддержать Семена Григорьевича. Например, в целях экономии электроэнергии по очереди пользоваться холодильниками. Неделю у одного, неделю у другого. Заодно, кстати и есть меньше будут — лишнего куска колбасы не купишь, потому как во что она превратится за неделю без холодильника, сами понимаете... Ещё можно экономить деревья, которые идут на изготовление спичек. Чтоб от одной спички прикуривало не меньше десяти человек. Ну и так далее.
Олег Ролдугин
Семена Кукеса принято считать «тихим американцем»: очень уж мало о нём известно. В официальной биографии на сайте ЮКОСа не обошлось без ошибок. А между тем знать о Кукесе стоило бы побольше, поскольку личность он неординарная и неоднозначная. Для одних — «большой умница», а для других — тёмная лошадка, бизнесмен, против которого подан иск в окружной суд Нью-Йорка.
С первой женой жил у родителей
Детство Семена Кукеса, или просто Сени, окутано тайной. С точностью можно сказать лишь то, что родился он в Москве в декабре 1946-го в семье служащих. Воспитывала Сеню, его брата Владимира и сестру Мину мать Галина Наумовна. Значительно позже в доме появился отчим Абрам Михлин.
В 60-х годах Михлины—Кукес жили в самом начале Мичуринского проспекта (теперь это почти центр, тогда — почти окраина).
— Хоромы были не барские: две маленькие смежные комнатки и крохотная кухня, — в разговоре со мной припомнила первая жена Кукеса Валентина Чукова.
Школы тогда поблизости не было, поэтому Сеня ездил постигать знания за несколько остановок. Что, впрочем, не помешало ему окончить десятый класс с медалью и поступить в Московский химико-технологический институт — тот самый, что позже облюбовал Михаил Ходорковский.
Кафедра химии и технологии кристаллов инженерного физико-химического факультета МХТИ, где учился Кукес, в те годы только-только перестала быть закрытой. Поэтому и поступить туда, и учиться было делом нелегким. Однако Сеня и с первой, и со второй задачей справился на «отлично». В буквальном смысле — окончил институт с красным дипломом. Выдержка из характеристики выпускника МХТИ С.Г. Кукеса, которая попала мне в руки, говорит сама за себя:
«За время обучения проявил себя способным студентом, склонным к научным исследованиям. С первого курса занимался в НСО института, был старостой математического кружка. Окончил с отличием двухгодичные курсы немецкого языка. Принимал активное участие в общественной жизни института. Был отмечен похвальной грамотой как профорг группы. Имеет спортивный разряд по самбо и шахматам».
Спорт и свел Сеню с его первой супругой.
— Я училась тоже в МХТИ, правда, на другом факультете и годом младше. Я занималась волейболом, а он ходил в секцию борьбы. На этой почве и познакомились, — вспоминает Валентина Чукова. — В феврале 1970-го он защитил диплом, а после этого мы поженились.
По словам Чуковой, свадьба была скромная, гуляли у родителей жениха. Первое время там же и жили, но потом перебрались поближе к центру Москвы, сняв комнату в Богословском переулке, у Тверского бульвара.
Боялся, что после работы на овощебазе лишится ступни
После института Семен по распределению попал в некий производственный институт «Титан» в Черемушках, который носил лавры престижного «ящика», где занимались космическими разработками и оборонкой. Но не успел Семен влиться в коллектив, как директор уехал в командировку за границу, да так оттуда и не вернулся. А поскольку Кукеса взяли в штат по протекции руководства, он оказался на подозрении у КГБ и из «Титана» его вежливо попросили. Пришлось идти в аспирантуру Института элементоорганических соединений имени Несмеянова (ИНЭОС).
— Конкурс в те годы был большой — 7 человек на место. И обязательно надо было получить «5» по специальности, — рассказал «Собеседнику» Александр Перегудов, замдиректора по науке ЙНЭОСа. — Мы с Кукесом вместе входили в состав комитета комсомола. Но больше он отличился в спорте. Спортивный клуб Академии наук регулярно устраивал чемпионаты по шахматам, и Сеня также регулярно занимал в них призовые места. Да и по части преферанса был большой мастер.
Одно время самбист Кукес увлекся каратэ. Ходят даже ле генды, что однажды он захотел применить свои знания на практике, но нарвался на бывалого боксёра. Со всеми вытекающими последствиями. А ещё Семен Кукес обожал читать классиков, но не чурался и весёлой компании, причём за друзьями далеко не ходил. Сначала близко общался с однокурсниками Андреем Воробьевым, Олегом Павловым, Володей Кучеровым, потом сошелся с математиком ЙНЭОСа Семеном Завеловичем.
При этом все его знакомые уверяют, что приоритетное значение для Сени имела всё-таки работа. И потому он успешно защитил диссертацию уже через три года после поступления в аспирантуру (а не через 10—12, как было в порядке вещей).
Став младшим научным сотрудником, Семен занимался изучением свободных радикалов. Одним из его руководителей был доктор наук Николай Бубнов.
— Сеня способный был парень, но в нём всегда сильна была авантюристская жилка, — рассказал мне Бубнов, когда мы беседовали у него в квартире. Лет тридцать назад здесь же в гостях был и Кукес, и маленькая дочка Бубновых обожала копаться в его пышной тогда ещё шевелюре. — Помню, раз поехали мы на Ахтубу порыбачить, раков половить. На обратном пути на станции пристал к нам мужик на мотоцикле: «Купите помидоры по 3 копейки». Нормальные помидоры тогда порядка 50 коп. стоили, вот Сеня и польстился. Сел на мотоцикл и уехал, чуть на электричку не опоздал. Зато привез с собой два ящика мятых помидоров, которые текли.
Связаны у Кукеса с теми годами и неприятные воспоминания. Одно из них — о работе на овощебазе в Андреевском овраге.
— Произошло это году в 75-м, — вспоминает старший научный сотрудник ИНЭОСа Евгений Горюнов. — Конец осени, вот-вот ударят морозы. Пришла последняя машина с капустой, которую нужно было разгрузить. Кукес стоял за прицепом, спиной к нему, когда шофёр зачем-то начал маневрировать. Я закричал:
«Сеня, сзади!» — потом услышал удар и крик. Сеню спасли только крепкие туристические ботинки. Был бы в кроссовках — остался бы инвалидом. А так — перелом ноги, гипс, температура. Целую неделю боялись, что ему ступню ампутируют, но обошлось.
«О разводе жалею всю жизнь»
— И вот однажды, — продолжает Евгений Горюнов, — в начале 1977 года прихожу я на работу, а мне говорят: «Сеня уехал!» «Как? — спрашиваю. — Куда?» — «В Штаты!»
— В лабораторию тогда приходил человек из КГБ, интересовался, почему Кукес уехал. А откуда ж мы знаем? — пожимает плечами Николай Бубнов.
Готовиться к эмиграции Семен начал загодя. Получил несколько патентов на свои изобретения, опубликовал ряд научных работ в иностранных журналах (явление для того времени не частое), приглядел потенциальное место работы — Университет RICE в Хьюстоне (там тоже изучали свободные радикалы) и за короткий срок самостоятельно (чтобы не привлекать внимания) выучил английский язык.
Перед отъездом будущий миллионер развелся с женой.
— Сеня знал, что я не могу с ним поехать. Я ухаживала за одинокими пожилыми родственниками и не могла их бросить, — пояснила Валентина Чукова.
Стало ли причиной развода это или что-то ещё, она говорить не хочет, добавляет только:
— Когда мы разошлись, наши друзья были в шоке. Все случилось из-за моей глупости, ведь мы тогда любили друг друга. И о том, что пошла на такой шаг, я жалею всю жизнь.
Больше Кукеса на родине ничего не держало. Вместе с другом Семеном Завеловичем он подал документы на эмиграцию в посольство США и вскоре оказался в Италии, где находился пересылочный лагерь для желающих получить американское гражданство.
Впрочем, лагерь этот был совсем не «гулаговским». Вот как его описывает другой эмигрант, прошедший «итальянский этап» примерно в то же время: «Люди получали деньги и могли селиться, где хотят. Там же была школа для детей, учителями в которой работали добровольцы из таких же эмигрантов, синагога, в которой говорили по-русски. Шла самодеятельная культурная жизнь, организовывались недорогие экскурсии по Риму и всей Италии с экскурсоводами, говорящими по-русски, шли ежевечерние дискуссии...»
Вскоре два Семена, полюбовавшись на апеннинские красоты, оказались в городе Хьюстон штата Техас (США).
В Штатах играл в шахматы на деньги
Об американском периоде жизни Саймона Кукеса известно немного. В основном с его собственных слов.
— Попал я в очень престижный частный университет RICE, — рассказал он как-то в одном из редких интервью. — Раз в неделю .мне надо было преподавать, и я серьёзно готовился, каждое слово переводил со словарем. В итоге ребята меня понимали, но задавали каверзные вопросы — испытывали. Не то чтобы я не понимал вопросов, но каждый раз нервничал.
В письмах своим бывшим коллегам учёный-эмигрант хвастался, что обзавелся собственной машиной, но признавался, что бывали и трудные дни. Впрочем, финансовые трудности эмигрант Кукес преодолевал легко и оригинально: играл в шахматы на деньги. Пытался он освоить и бейсбол, но здесь лавров не снискал.
— Правила и теорию я прекрасно знал, — вспоминал Кукес.
— Но когда вышел на поле играть против обычной (даже не мужской, а женской) команды, то мне на первой же минуте засветили мячом в глаз. Почти неделю ходил с большим «фонарем».
В 1979 году Кукеса пригласили на должность технического директора в нефтяную компанию Phillips Petroleum (сейчас она — в десятке крупнейших в мире). Он переехал в Бартолсвилль (штат Оклахома). Городок был небольшой
— всего 40 тысяч жителей. Зарплата тоже оставляла желать лучшего. Из экономии Кукесу приходилось даже пользоваться системой car pool, что означает совместное использование машины:
— Я делил автомобиль со своими подчинёнными — техником и инженером. Через день я выезжал из дома на работу, забирал одного, второго, а потом их развозил, хотя это было очень неудобно...
В 1986 году Кукес решил с этими неудобствами покончить и перебрался в Чикаго, на место технологического директора компании Amoco Oil. В его обязанности входило развитие сети АЗС. Дело это оказалось не таким уж и лёгким. К примеру, как-то на одной из чикагских заправок резко снизились продажи топлива. Наш герой решил выяснить, почему. Оказалось, район был заселен в основном поляками, которые, заправляясь, привыкли покупать в магазинчике при АЗС чипсы определенной марки. Но чипсы прекратили поставлять, и поляки перестали там заправляться. Когда Кукес велел завезти чипсы, все наладилось.
Видимо, за такую «неамериканскую» смекалку Саймона Грегори и отметили повышением. В 1995 году знаток славянских душ стал вице-президентом в московском представительстве Amoco. Так Кукес вернулся на родину.
До сих пор ругается из-за цен с торговками на рынке
— Сеня всё время хотел вернуться в Россию, — такое впечатление сложилось у Валентины Чуковой из разговоров со свекровью. Ей самой Кукес не звонил и не писал с 1976 года. Кстати, Валентина Михайловна повторно замуж не вышла.
— Потому что не встретила больше такого прекрасного человека, каким был мой первый супруг, — объясняет она.
А вот Семен Кукес вторую половинку себе подыскал. Ею стала такая же эмигрантка из Союза. Есть и дети, но видится с родными Кукес нечасто, поскольку живёт семья в далеком Нью-Йорке. «Собеседник» выяснил адрес топ-менеджера — 106 Central Park South. Это самый престижный район Манхеттена: всего в нескольких минутах ходьбы от огромного Центрального парка, Бродвея и потрясающих магазинов знаменитой Пятой авеню.
Как разузнала Галина Гольдберг, наш собкор в Нью-Йорке, — стоимость квартиры в этом доме колеблется от 3 до 10 миллионов долларов, и попасть внутрь не так-то легко: «В просьбе подняться в квартиру 4А консьерж мне, разумеется, отказал — меня не было в списке гостей и посетителей. Зато один из швейцаров оказался более общительным. Он рассказал, что г-н Кукес бывает в своей манхеттенской квартире «...очень нечасто», добавив при этом, что хозяина, вероятно, нет в стране. На вопрос о том, живёт ли здесь семья миллионера, болтливый швейцар ответил пространное «и да, и нет», предположив, что жена и дети проводят большую часть времени за городом».
Недвижимости в России у Кукеса вроде бы нет. Живёт он в гостиницах (предпочитает «Славянскую») и на служебных квартирах. А между тем возвращение Саймона Кукеса было почти триумфальным.
И вот как это случилось. Работая в Amoco, Кукес много общался с российским партнёром американской компании — НК «ЮКОС». На этой почве и сошелся с тогдашним президентом ЮКОСа Сергеем Муравленко. В итоге тот предложил американцу значительно более заманчивую зарплату, и в 1996-м Кукес стал первым вице-президентом ЮКОСа по сбыту.
«Первая любовь» оказалась недолгой. В начале 1998 года ТНК объявила конкурс на вакансию президента компании, и Кукес ушел от Ходорковского к конкурентам. Целых пять лет он занимался оперативным руководством Тюменской нефтяной, однако в этом году, после слияния ТНК с British Petroleum, новым главой объединенной компании стал Роберт Дадли, а Кукесу предложили всего-навсего должность его советника.
Неудивительно, что 18 июня Кукес вновь переметнулся в ЮКОС (на сей раз его пригласили в совет директоров), а 4 ноября 2003 года он был избран уже председателем правления этой компании.
При этом Семен Григорьевич — формально не крупный акционер и не олигарх, а простой наемный менеджер, из тех, что живут на одну зарплату. Однако зарплата такая, какая многим и не снилась. По слухам, когда Кукес работал в ТНК, его годовой оклад достигал миллиона долларов США, а сейчас, говорят, он получает уже на порядок больше.
Впрочем, роскошью себя топ-менеджер не окружает. В одежде предпочитает скромные брюки и свитер, в общении прост и так и норовит сбежать от телохранителей. В ТНК мне рассказали забавную историю, как Кукес улизнул от своих секьюрити в Нижневартовске и поругался с торговкой на рынке — та никак не хотела скидывать цену. (Как тут не вспомнить «помидоры за три копейки»!)
Хождение в народ Семен Кукес практикует регулярно. Николай Бубнов, например, рассказал, как лет семь назад Кукес пришел в свой родной институт и притащил с собой кучу подарков — американские канцтовары (сумочки, ручки, блокноты). Правда, тот первый визит оказался и последним. В 1998 году институт проводил международную конференцию, посвященную 90-летию академика Кабачника. Составили письмо тогдашнему президенту ТНК Кукесу с просьбой о финансовой помощи, но...
— Наверное, не дошло, — вздыхают в институте, однако надежды на новую встречу со своим знаменитым экс-коллегой не теряют и собираются пригласить его в марте на 50-летие ИНЭОСа. Как-никак о Кукесе в институте — только хорошего мнения.
Да и не только там. Все его знакомые, с кем мне довелось пообщаться, говорили:
— Хороший, преданный и работящий. Большая умница.
Действительно, тот факт, что Семен Кукес — высококлассный спец в своём деле (чем бы он ни занимался), сомнений ни у кого не вызывает. Но вот со словами его бывшей супруги: «Для достижения собственной цели на преступление не пойдет» — согласны не все.
$1,5 млн. за рэкет
Американец Кукес — человек не публичный, тихий, а в тихом омуте водится известно кто. Сейчас в заслугу бывшему президенту Тюменской нефтяной компании ставят то, что при нём ТНК стала одной из крупнейших нефтяных империй страны, забывая о том, что едва ли не каждый этап строительства этой империи оборачивался крупным скандалом.
Когда Семена Кукеса поставили у руля ЮКОСа, все аналитики оценили это как разумный шаг Ходорковского. Дескать, Кукес — гражданин США, и российскому правосудию до него не добраться. Не учли политологи лишь одного факта — почва под ногами Саймона Кукеса горит на его второй родине, в Штатах.
— В прошлом году наша компания подала иск в Федеральный суд Южного округа Нью-Йорка против ряда структур и лиц (в том числе Саймона Кукеса), — сообщил «Собеседнику» президент канадской нефтяной корпорации Norex Petroleum Фил Мюррей.
А поверенный «Норекса» в России Сергей Соколов дополнил картину:
— Вкратце суть претензий к господину Кукесу сводится к тому, что он был вовлечен в «незаконную схему». Совместно с соответчиками Кукес при помощи офшоров организовал «преступное сообщество» для того, чтобы уклоняться от выплаты налогов и дивидендов миноритарным акционерам. Это во-первых. Во-вторых, возглавляемая им ТНК силой захватила «Югранефть», которую до того контролировал «Норекс». При этом захвате, по словам очевидцев, присутствовал лично господин Кукес.
Сам «Норекс» оценивает понесенный ущерб в $500 млн., но поскольку в обвинениях присутствует рэкет, сумма иска по американским законам автоматически выросла втрое. Уже состоялись предварительные прения адвокатов, и сейчас суд решает вопрос, стоит ли вообще рассматривать это дело в США или дать поработать российской фемиде.
Деятельность Саймона Кукеса вызывает интерес не только у американского правосудия. Есть в Штатах такой закон — о свободном доступе к информации. Согласно ему можно сделать официальный запрос в любую правительственную структуру США с просьбой предоставить сведения о той или иной компании или персоне. В редакции «Собеседника» есть ответ на такой запрос о Кукесе из ЦРУ (исходящий номер 4864984001).
Он представляет собой «несекретную» выдержку из досье церэушников на Кукеса, почему-то посвященную нарушениям закона при банкротстве «Черногорнефти». Каких-либо новых сведений в документе нет, но интересен сам факт: за «тихим американцем» пристально наблюдают. Примечательно уже первое предложение выдержки: «Президент ТНК Кукес сказал, что давал взятки местным властям».
Когда сказал, кому сказал — из ответа ЦРУ непонятно. В открытой прессе подобных высказываний Кукеса я не нашел, что в принципе неудивительно. Дача взятки по законам любой страны является преступлением, и вряд ли Семен Григорьевич (а тем более Саймон Грегори) стал бы публично этим бравировать.
Есть и другой (на первый взгляд фантастический) вариант, где он мог так проговориться: в беседе с представителем американских спецслужб, а то и во время вербовки. Насколько эта версия близка к истине — пока непонятно: большая часть досье ЦРУ на Кукеса помечена грифом «Секретно». И эта скрытность сама по себе заставляет задуматься: на кого всё-таки Михаил Ходорковский оставил крупнейшую нефтяную компанию в стране?