Как стало известно, вечером 22 декабря в Ленинском районе Подмосковья на территории, прилегающей к ресторану «Видная застава», между участниками конкурирующих преступных группировок выходцев из Азербайджана произошла разборка со смертельным исходом.

По нашим данным, с одной стороны на встрече присутствовали люди 42-летнего вора «в законе» Ульфата Тагиева, более известного в преступной среде как Руфо Гянджинский, в том числе: Рамин Ибрагимов, он же Рома Астраханский, и Губадов. С другой стороны — Рауф и Эльнур Гусейновы, которых связывают с 38-летним вором «в законе» Джавидом Мамедовым, им же Дато Агджабединским. В ходе беседы, переросшей в ссору, Рауф достал пистолет и открыл огонь по своим оппонентам. В результате Ибрагимов был убит на месте, а Губадов ранен в плечо.

По данному факту были опрошены столичные воры-азербайджанцы Руфо и Вагиф, которые за тем и поставлены, чтобы в Москве был порядок.

Хоть медицинское освидетельствование не проводилось, эксперты по измененным состояниям сознания заключили, что Руфо находился под сильным воздействием запрещенных препаратов – отвечая на вопросы оперативников, он неестественно таращил глаза и делал длинные паузы между словами в простейших фразах. При этом, не задумываясь, подтвердил свой воровской статус, когда его об этом спросили напрямую.

Впрочем, ни одно, ни другое, ни третье не стало достаточным основанием для немедленного наступления процессуальных последствий, поскольку Руфо входит в когорту неприкасаемых.

Для сохранения контроля над криминогенной ситуацией правоохранитель оставил в Москве по одному-двум ворам «в законе» от каждой национальности. Среди кавказских этнических группировок, ориентированных на воров «в законе», самыми богатыми и опасными считаются азербайджанцы. Их курируют сразу три «законника»: Руфо, Талех и Вагиф. Последние двое общаются между собой, но дистанцируются от Руфо.

Напомним, Руфо является одним из двух крестников покойного Ровшана Ленкоранского, коронованных в 2012 году на дубайской сходке в разгар противостояния клану Деда Хасана, сторонники которого тогда безраздельно правили на Москве. Попав в «Матросскую тишину» годом позже, Руфо был не признан как вор Мироном Горгидзе и весь впоследствии полученный восьмилетний срок отсидел не вором в одной и той же вологодской колонии, что косвенно указывает на его умение находить с администрацией общий язык.

По отбытии наказания Руфо вернулся в Москву и удостоился редкой по нынешним временам чести в ней и остаться, к тому же на правах «смотрящего» за азербайджанскими ОПГ. Подробности того, как Руфо восстановился в своих воровских правах, окутаны мраком и, скорее всего, требуют допуск секретности. Как бы то ни было, Руфо стали замечать в компании других московских воров «в законе», в частности Бадри, а также недавно обосновавшегося в Москве Отари Кварацхелии сиречь Кимо, который присматривает за земляками-мингрельцами, выходцами из Абхазии и Западной Грузии. На эту позицию также претендовал новый любимчик Нам Бавана, Маци Гварамия, но его звёздный час ещё не настал. В отличие от Маци, который в качестве карьерного лифта поочередно сменил уже несколько высоких покровителей, включая Хасана, Пичугу, Лашу и Гули, Кимо сам по себе является значимой самостоятельной фигурой, уверенно стоявшей на Москве ещё во времена, когда Маци бегал по Сенаки в коротких штанишках.

Впрочем, у каждого из таких неприкасаемых «москвичей» есть свои скелеты в шкафу, что во многом и определяет выбор правоохранителя в их пользу. Европейскому периоду жизни Кимо предшествовал конфликт, из которого ему помог выбраться Мераб Джангвеладзе. Тогда Кимо отвечал за «общак» и по обыкновению уделил «черный воздух» на воров-стариков, чего не имел права делать на своё усмотрение. Деньги его обязали восстановить из собственного кармана и, если бы не Джанго, все могло бы закончиться для Кимо печально. Однако, когда у Мераба начались проблемы с Хасаном, встречной помощи от Кимо он не дождался.

Ни для кого не секрет, что «коллеги по цеху» всегда смотрели, смотрят и будут смотреть на «москвичей» косо. И дело тут не только в человеческой зависти. Многие хотели бы оказаться на их месте, но не у всех для этого есть необходимые качества и подходящее прошлое.

За редким исключением «неприкасаемым» уже нечего терять, ведь душа, принимаемая в качестве оплаты, давно заложена. Все они в той или иной степени в своей среде либо уже изгои, либо от того в одном шаге, который рано или поздно сделают за них.

Ярким примером тому – грязная информационная кампания, развязанная против Бадри его заклятыми врагами-мингрельцами. Все это было б для него как божья роса, если бы претензии мингрельцев не подтвердил Нам Баван, которому Бадри верно служил все последние годы.

Вопрос, как после того, как 78-летний Апакел уехал за статус на 8 лет, «москвичей» носит земля, явно риторический.

primecrime